"Дэвид Ирвинг. Вирусный флигель" - читать интересную книгу автора

Но в природном уране легкого изотопа содержится ничтожное количество -
примерно семь частей (по весу) на тысячу. И если на основании статьи сделать
вывод о необходимости получения чистого урана-235, это, по мнению Гана,
означало, что практическое осуществление проекта столкнется с почти
непреодолимыми трудностями. В развитом Флюгге теоретическом обосновании
соображение Бора было доведено до крайности. Однако профессор Гейгер
энергично настаивал на жизненной необходимости для Германии вести работы,
даже если шансы на практический успех окажутся ничтожными.
Тогда Багге предложил, казалось бы, вполне естественный выход -
пригласить из Лейпцига его шефа профессора Гейзенберга и поручить ему
разработку теории цепной реакции в уране. Однако это предложение было
встречено весьма холодно. Особенно резко возражали против Гейзенберга Боте и
Гофман. Причина была довольно вздорной, но она еще не раз осложнит отношения
между физиками. Дело в том, что на совещании присутствовали исключительно
физики-экспериментаторы. Они всегда относились к физикам-теоретикам с плохо
скрываемым пренебрежением и в то же время соперничали с ними. А Гейзенберг
был признанным старшиной физиков-теоретиков. Справедливости ради следует
сказать, что отношение теоретиков к экспериментаторам было ничуть не лучшим.
Все-таки Багге сумел уговорить Дибнера, и Гейзенберга решили пригласить на
следующее совещание.

Профессор Вернер Гейзенберг.

После совещания, на котором он так и не появился, Шуман ходатайствовал
перед Беккером о сформировании Группы ядерных физических исследований,
подчиненной Департаменту армейского вооружения. Отныне работы разрешалось
упоминать только под условным названием "Создание новых источников энергии
для Р (ракетных)-двигателей". Руководителем Группы назначили Дибнера.
В те сентябрьские дни Багге, чувствуя, что ему довелось стать
участником исторических событий, впервые в жизни решил вести дневник. Вот
одна из первых отрывочных записей:

16 сентября 1939 года. Вызваны для отчета в Департамент армейского
вооружения, в Берлин. Дискуссия с доктором Дибнером. Участие в совещании по
важному вопросу. Возвращение в Лейпциг.

"Важный вопрос" теперь стал государственной тайной. После совещания
любые упоминания в печати о возможностях создания урановых реакторов и
атомных бомб были запрещены. Вскоре последовали и практические меры.
В военные инстанции на цензуру поступила статья от одного из работников
фирмы "Сименс". Автор выступал под псевдонимом, но проверкой было
установлено, что он - заместитель директора "Сименсовского института
расщепления атома". Автор с энтузиазмом писал о блестящих перспективах,
открывшихся перед Германией "благодаря открытию немецких ученых". Он
особенно напирал на то, что энергии взрыва "вполне достаточно, чтобы
превратить в развалины и взмести в атмосферу даже гигантский город", и
восторженно восклицал: "Какой ужасающей силой уничтожения располагали бы
военно-воздушные силы, атакуя врага подобным оружием!" В статье даже
утверждалось, что эксперименты со все возрастающими массами урана идут уже
полным ходом и во избежание непредвиденных последствий приняты строжайшие