"Николай Исаенко. Вижу противника! (про войну)" - читать интересную книгу автора

появлении педагога.
- Сидите, сидите, ребята! Устали, наверное?
- Нет, вы первый садитесь. Вы хромаете, ранены...
В торце стола для меня поставили "кресло" - ящик с приколоченным к нему
сиденьем "лагга". Подростки, крутя в руках "тарелки" - консервные и
стеклянные банки,- поглядывали с любопытством, ожидали захватывающих
рассказов, а я смотрел на бледные, изможденные лица и не мог выговорить ни
слова.
Ребята поняли мое состояние.
- Не переживайте! - сказал низкорослый паренек, которого друзья
называли Валеркой.- Мы же не в оккупации, товарищ капитан! Расскажите, что
на фронте? Где вы воюете? Как вас ранило?
Не помню уже, как удовлетворил любопытство ребят. Но помню, что
говорил, какое большое дело они делают, как нужны фронту их самолеты.
- Товарищ капитан, а когда наши Таганрог возьмут?
- Думаю, скоро. До Таганрога всего шестьдесят километров.
Один из мальчиков со взрослой осторожностью спросил:
- А если придется отступать?
Я с горячностью поручился: отступления больше не будет! Никогда!
Подошла пожилая грузинка с бидоном. Каждый член бригады получал
пол-литра молока. Подростки доставали из-за пазух, из карманов ломти хлеба.
Молоко пили большими глотками, хлеб откусывали маленькими кусочками.
Дуся вынула из хозяйственной сумки пустую четвертинку, отлила в нее
половину полученного "спецпайка", аккуратно закупорила и спрятала бутылочку.
Я подумал, что девочка приберегает молоко на ужин, но Валерий объяснил, что
в больнице лежит Дусина старшая сестра, молоко для нее.
- Евдокия у нас семейная,- усмехнулся мальчик.
- А ты что же, холостяк-одиночка? - пошутил я. Валерий опустил голову:
- Ага. У меня всех в эшелоне разбомбило. В Александровке. Под
Ростовом...
Я горько пожалел о неуместной шутке. Боялся спросить ребят еще о
чем-нибудь. Любовь И жалость к ним вновь всколыхнули, воспламенили в душе
злобу к убийцам-захватчикам. Уничтожать, без пощады уничтожать каждого
гитлеровца! Вернуться в полк, летать, бить фашистскую сволочь!
На следующие сутки мы перегнали "лагги" в полк. Самолеты были построены
на средства, собранные бакинскими комсомольцами, во всю длину их фюзеляжей
крупными белыми буквами было написано: "БАКИНСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ", а когда я
поведал, чьими руками сделаны истребители, и у летчиков, и у техников
возникло к ним исключительно бережное, трогательное отношение.
- На таких машинах плохо воевать совесть не позволит! - сказал командир
1-й эскадрильи капитан Смирнов.
...В последних числах марта заболевшего майора Орлова сменил в
должности командира 267-го ИАП майор П. В. Герасимов, начинавший войну
рядовым летчиком на самолете И-16, проявивший в боях с фашистскими
захватчиками мужество и отвагу. П. В. Герасимов на ЛаГГ-3 не летал и сам
рассматривал назначение на должность командира истребительного авиационного
полка как временное.
На утреннем построении полка 30 марта Петр Васильевич зачитал приказ о
возвращении 267-го ИАП в состав 236,-й истребительной авиадивизии.
В состав 236-й ИАД к 30 марта 1943 года входили, кроме нас, 117-й