"Кадзуо Исигуро. Безутешные" - читать интересную книгу автора

необходимостью перемен. Мы постоянно обсуждаем этот вопрос в Венгерском
кафе: по правде говоря, каждый из нас вынужден прибегать к каким-то
новшествам. Только не подумайте, будто мы не следим за выработкой
стандартов. Если такое допустить, то все наши многолетние усилия пойдут
прахом. Мы тут же станем всеобщим посмешищем. Завидев нас за столом в кафе,
прохожие не удержатся от издевательских реплик. О нет, сэр, мы продолжаем
оставаться крайне строгими к себе, и общество - мисс Хильде, уверен, это
подтвердит - приучилось уважать наши воскресные собрания. Как я уже сказал,
сэр, вы будете у нас самым желанным гостем. Когда солнце клонится к западу,
и в кафе, и на площади удивительно приятно. Иногда владелец кафе устраивает
на площади концерт цыганских скрипачей. Сам владелец, сэр, питает к нам
глубочайшее уважение. Кафе небольшое, но он всегда обеспечивает нам
достаточно места, чтобы мы могли поудобней рассесться вокруг стола. Даже
если в кафе людно, он всегда заботится, чтобы нас не стеснили и не
потревожили. Даже в самое горячее время, если мы разом вздумаем размахивать
руками, никто никого не заденет. Вот насколько владелец чтит нас, сэр. Не
сомневаюсь, что мисс Хильде подтвердит мои слова.
- Простите, - вмешался я, - но кто такая мисс Хильде, на которую вы
ссылаетесь?
Не успел я это произнести, как понял, что носильщик глядит поверх моего
плеча. Обернувшись, я с удивлением обнаружил, что в лифте мы не одни.
Прижатая в угол, позади меня стояла невысокая молодая женщина в опрятном
деловом костюме. Увидев, что я наконец-то ее заметил, она улыбнулась и
сделала шаг вперед.
- Прошу прощения, - обратилась она ко мне. - Надеюсь, вы не
заподозрили, будто я подслушиваю, но я невольно стала свидетелем вашего
разговора. Я слышала рассказ Густава и должна сказать, что он не вполне
справедлив по отношению к жителям нашего города. В том смысле, что мы
недостаточно ценим носильщиков при отелях. Конечно же, это не так - и мы
ценим Густава больше всех. Все его любят. Нетрудно заметить, что он
противоречит сам себе. Если мы такие черствые, то чему он припишет те
глубочайшие знаки уважения, какие оказывают носильщикам в Венгерском кафе?
Право же, Густав, нехорошо с вашей стороны изображать нас перед мистером
Райдером в неверном свете.
Слова эти были произнесены неподдельно ласковым тоном, однако носильщик
выглядел явно пристыженным. Он слегка отстранился от нас, причем тяжелые
чемоданы ударились о его ноги, и сконфуженно отвел глаза в сторону.
- Вот, убедитесь сами, - с улыбкой продолжала женщина. - Но он лучший
из лучших. Мы все очень его любим. Он необычайно скромен - и сам никогда в
этом не признается, однако все его сотоварищи смотрят на него снизу вверх.
Не будет преувеличением сказать, что они перед ним благоговеют. Порой они
сидят по воскресеньям вокруг своего стола - и до прихода Густава не проронят
и слова. Они чувствуют, что было бы непочтительно начинать без него. Нередко
видишь, как десять-одиннадцать человек молча сидят за чашками кофе в
ожидании. Самое большее, тихонько перешепнутся, словно они в церкви. И
только с появлением Густава языки развязываются. Стоит подойти к Венгерскому
кафе, чтобы понаблюдать за его приходом. Должна вам сказать, перемена
разительная. Сначала вы видите хмурые лица пожилых людей, безмолвно сидящих
вокруг стола. Но вот Густав переступает порог - и его встречают шумными
возгласами и смехом. Шутливые тычки, хлопанье по спинам.... Бывает, что и