"Фазиль Искандер. Запретный плод (Рассказ, детск.)" - читать интересную книгу автора

- Если ты любишь, возьми и мой, - сказал брат и, поймав ложкой лук из
своего супа, стал перекладывать в её тарелку. Но тут отец так посмотрел на
него, что ложка остановилась в воздухе и трусливо повернула обратно.
Между первым и вторым я придумал себе новое развлечение. Я обложил
кусок хлеба пятачками огурца из салата и стал есть, деликатно покусывая
свой зелёный бутерброд, временами как бы замирая от удовольствия. Я
считал, что очень остроумно восстановил картину позорного падения сестры.
Она поглядывала на меня с недоумением, словно не узнавая этой картины и не
признавая, что она была такой уж позорной. Дальше этого её протест не
подымался.
Одним словом, обед прошёл великолепно. Добродетель шантажировала, а
порок опускал голову.
После обеда пили чай. Отец заметно повеселел, а вместе с ним
повеселели и все мы. Особенно радовалась сестра. Щёки у неё разрумянились,
глаза так и полыхали. Она стала рассказывать какую-то школьную историю, то
и дело призывая меня в свидетели, как будто между нами ничего не
произошло.
Меня слегка коробило от такой фамильярности. Мне казалось, что
человек с её прошлым мог бы вести себя поскромней, не выскакивать вперёд,
а подождать, пока ту же историю расскажут более достойные люди. Я уже
хотел было произвести небольшую экзекуцию, но тут отец развернул газету и
достал пачку новеньких тетрадей.
Надо сказать, что в те довоенные годы тетради было так же трудно
достать, как мануфактуру и некоторые продукты. А это были лучшие глянцевые
тетради с чёткими красными полями, с тяжёлыми прохладными листиками,
голубоватыми, как молоко.
Их было всего девять штук, и отец раздал их нам поровну, каждому по
три тетради. Я почувствовал, что настроение у меня начинает портиться.
Такая уравниловка показалась мне величайшей несправедливостью.
Дело в том, что я хорошо учился, иногда бывал даже отличником. Среди
родственников и знакомых меня выдавали даже за круглого отличника, может
быть, для того, чтобы уравновесить впечатление от нездоровой славы брата.
В школе он считался одним из самых буйных лоботрясов. Способность
оценивать свои поступки, как сказал его учитель, у него резко отставала от
темперамента. Я представлял его темперамент в виде маленького
хулиганистого чёртика, который всё время бежит впереди, а брат никак не
может его догнать.
Может быть, чтобы догнать его, он с четвёртого класса мечтал стать
шофёром. Каждый клочок бумаги он заполнял где-то вычитанным заявлением:
"Директору транспортной конторы.
Прошу принять меня на работу во вверенную Вам организацию, так как я
являюсь шофёром третьего класса".
Впоследствии ему удалось осуществить эту пламенную мечту. Вверенная
организация дала ему машину. Но оказалось, чтобы догнать свой темперамент,
ему приходится мчаться с недозволенной скоростью, и в конце концов ему
пришлось менять свою профессию.
И вот меня, почти отличника, приравняли к брату, который, начиная с
последней страницы, будет заполнять эти прекрасные тетради своими
дурацкими заявлениями.
Или к сестре, которая вчера уплетала сало, а сегодня получает ничем