"Фазиль Искандер. Море обаяния (рассказ)" - читать интересную книгу автора

регрессу целых систем организма. Например, киты! Они довожу до твоего
сведения потомки сухопутных млекопитающих, но давно вернулись в море,
поэтому у них исчезли задние конечности. Почему бы не повернуть эволюцию
несушек, изъяв процесс образования скорлупы? Долой кальций! Вот лозунг,
который' можешь довесить над своим письменным столом. В ближайшее время он
будет самым актуальным. Через два-три года наши трудолюбивые несушки будут
давать в сезон около тысячи яиц!
...Я вспомнил, как однажды летом мы с ним встретились на Ленинградском
вокзале. В белом заграничном плаще, в дымчатых заграничных очках, с редким
тогда "кейсом" в руке он выглядел, как знатный иностранец.
Еду читать лекции о генетике, победно сообщил он, ухитряясь сверкать
глазами даже через дымчатые стекла, во всей стране один я пробил эти лекции!
Надо взбодрить ленинградскую интеллигенцию, а то она там закисает!
Я пожаловался ему, что озабочен трудностями с билетом на "Стрелу".
Иди за мной, сказал он, Борзову билет приносят.
Он двинулся в сторону кабинета начальника вокзала, как бы рассекая
невидимое сопротивление косной среды. Я поплелся за ним, впрочем, у самых
дверей кабинета приотстал. Не замечая этого, он рванул дверь и исчез. Через
двадцать минут мы вышли на перрон и сели в мягкий вагон.
Борзов скинул плащ, аккуратно повесил его, снял очки и опустился на
диван. Я сел напротив, чувствуя, что статичность наших поз его явно не
устраивает.
Ну что, так и будем сидеть? спросил он, строго взглянув на меня.
В это время вошла проводница за нашими билетами. Борзов вынул из
кармана платок, мазанул им по столику и, показывая проводнице, что платок
потемнел, приказал:
Девушка, я Борзов. Я сейчас иду за шампанским. Чтобы к моему приходу
каюта была в полном порядке. Стаканы промыть питьевой содой!
Он был в белоснежном костюме и, вероятно, вошел в роль адмирала.
Молодая проводница замерла. Он молча проследовал мимо нее и, оглянувшись,
подмигнул мне.
Какой интересный дядечка и какой строгий, осторженно протянула
проводница. Кто он?
Великий человек, сказал я.
В купе был наведен влажный, сверкающий порядок. Вскоре появился Борзов
с молодым негром, прихваченным где-то по дороге. Оба были утыканы бутылками
с шампанским.
Познакомься, аспирант университета Лумумбы, сказал Борзов, мягко
приземляя бутылки на стол.
Такого большого салюта по поводу предстоящего воодушевления
ленинградской интеллигенции я не ожидал.
Африканец уселся на край дивана, явно комплексуя и не вполне понимая,
что от него хочет этот хоть и советский, но белый господин. Борзов открыл
бутылку, и мы выпили по стакану за его предстоящие лекции в Ленинграде.
Африканец вместе с нами выпил свой стакан, но вел себя очень сдержанно,
стараясь все время контролировать обстановку. Борзов вынул из "кейса"
целлофановый пакет с бутербродами, намазанными черной икрой, и щедро
разложил их на тарелке.
Разливая по второму стакану, он вдруг спросил у африканца:
Буламуто жив?