"Фазиль Искандер. Звезды и люди (Рассказы 1999)" - читать интересную книгу автора

этой бедности", - подумал он и, наклонившись, сам себе открыл ворота и
въехал во двор.
Залаяла собака, привязанная цепью к яблоне. Он доехал до середины
двора, когда в дверях кухни появилась молодая женщина в сером домотканом
шерстяном платье. Он понял, что эта юная женщина - Назиброла, но не успел ее
разглядеть. Навстречу ему из козьего загона вышел Бата с ведром молока.
- С полным встречаю брата! - зычно крикнул он издали и, поставив ведро
на землю, улыбаясь, пошел ему навстречу, время от времени свирепо цыкая на
собаку, чтобы она унялась. И снова улыбался своей белозубой улыбкой на очень
смуглом лице.
Он был чуть выше среднего роста, сухощавый, широкоплечий человек
крепкого сложения. На нем были темная домотканая рубаха, подпоясанная тонким
ремнем, галифе и чувяки из сыромятной кожи. Он подхватил коня под уздцы,
помог спешиться брату и поцеловал его. Потом крикнул жене:
- Встречай моего брата Сафара! Целуй его!
Молодая женщина легко перебежала травянистый двор, смело обняла Сафара
за шею и поцеловала в лицо. Поцелуй ее он ощутил, как прикосновение легкого
пушка к щеке. Такого прикосновения поцелуя он никогда не знал, а если и
знал, то давно забыл. Юная женщина отпрянула от него, покраснела и
улыбнулась гостю красивыми, ровными зубами. Сафару на миг показалось, что
Бата и Назиброла по зубам нашли друг друга.
Назиброла схватила ведро с молоком и почти вбежала в кухню. Привязав
жеребца к коновязи, Сафар и Бата последовали за ней. Не спрашивая о цели
приезда, Бата усадил Сафара у открытого очага, придвинул головешки и,
сказав: "Сейчас вернусь!" - вышел из кухни. Гость не успел перевести дух и
оглядеться, как Бата вошел в кухню с прирезанным козленком. В одной руке он
держал длинный пастушеский нож. Теперь только Сафар разглядел, что чехол
этого ножа болтается у Баты на поясе.
Пока Сафар соображал, каким образом за такое короткое время Бата мог
успеть дойти до загона, выбрать козленка, прирезать его и принести, тот
успел освежевать тушку, нанизать мясо на вертел и, приладившись у очага на
низеньком стуле, щурясь от дыма, уже поверчивал нежное, свеженанизанное
мясо.
Назиброла приготовила мамалыгу, достала откуда-то кувшин с вином, и они
сели за низенький кухонный столик Вино показалось гостю превосходным,
козлятина была нежна и горяча, алычовая подливка приятно кусалась. Сафар
охотно пил и ел, послеживая за бесконечными передвижениями юной хозяйки по
кухне, и находил в ней все больше и больше обаяния. Наконец Сафар изложил
брату свою просьбу. Тот рассмеялся, опять сверкнув белоснежными зубами. Он
знал, о какой лошади идет речь.
- Что, крестьянская кобылка ногастей твоего жеребца оказалась? - сказал
он. - Ладно, сегодня же ночью пригоню ее сюда, если хозяин ее не спит на
конюшне, привязавшись к ее хвосту.
После ужина Бата нарезал куски мяса и рассовал их по карманам.
- Это для собак, - пояснил он.
Он подпоясался уздечкой, сунул за пояс пистолет, накинул бурку и
крикнул с порога, не оборачиваясь:
- Ложитесь спать. Если повезет, к утру с лошадью буду здесь.
И ушел в ночь.