"Дэниел Истерман. Ночь Седьмой тьмы " - читать интересную книгу автора

хоть когда-нибудь что-нибудь изменить?"
Ночь пришла, а она все так же сидела и слушала, как город на мягких
лапах ходил под ее окном, огромный и хищный. Рядом раздавалось хриплое
дыхание мужа, терзая ее слух. На часах в темноте беззвучно мигали зеленые
секунды. Она была в Нью-Йорке, не в Африке. Но снаружи другие джунгли
оттачивали свои зубы под той же безучастной луной.


* * *

В одиннадцать часов она выбралась из кровати, чтобы приготовить
что-нибудь поесть. Рик крепко спал. В кухне было холодно. Поплотнее
закутавшись в халат и постоянно натыкаясь на что-то в полутьме, она
обследовала шкафы, осторожно постукивая дверцами, и содержимое морозильной
камеры. Это напоминало ей полуночные вылазки, которые она совершала в
детстве, захватывающее дух приключение позднего ужина, вкус холодного
цыпленка. По крайней мере, Филиус загрузил морозильную камеру, как она
просила. Перед отъездом Анжелина оставила ему сто долларов специально для
этой цели. Филиус, пожалуй, даже перестарался. Ему, должно быть, пришлось
не раз и не два наведаться в супермаркет "Финаст" на Мёртл, где, как она
знала, он делал все свои покупки. Нижние лотки морозильника были до самого
верха забиты тяжелыми кусками мяса.
На полке над ними она нашла быстрозамороженный ужин и бросила его в
микроволновую печь. В Африке у них был мальчик. Он готовил для них,
прибирался в комнатах, бегал за покупками - все за жалкие гроши. Для него
она была белой - женой белого человека, такой же чужой, как и Рик. Она уже
забыла, как его звали. Тенькнул звонок микроволновки, и она достала оттуда
обернутый алюминиевой фольгой под-носик, чудесным образом разогретый.
В гостиной она бросилась в кресло, ложкой отправляя в рот рис с
цыпленком. Ела она без аппетита. Впрочем, чего вообще можно ожидать от пищи
в наше время? Ее комнатные растения не пережили этого лета. Она и не
надеялась, что они выживут, с Филиусом в квартире или без него. Они никогда
не выживали.
Снова этот запах. То ли затхлый, то ли сырой, не разберешь. Теперь он
стал как будто глуше, а может быть, она просто начала привыкать к нему. Не
то чтобы сладковатый, не то чтобы кислый, он был везде и при этом нигде в
особенности. Почему-то - она не могла понять почему - он вызывал у нее
беспокойство, словно, где-то глубоко внутри себя, она узнала его.
Воспоминание? Предчувствие?
Анжелина проглотила последнюю ложку разогретого цыпленка. "Спасибо
вам, - отозвался ее желудок, - в мои годы мне, просто необходима всякая
отрава". Вернувшись на кухню, она отыскала баночку сливочного мороженого с
орехами пекан и ложку.
С мороженым в руке Анжелина вернулась в гостиную и включила телевизор.
Она без интереса нажимала кнопку дистанционного управления, перескакивая с
канала на канал. Полуночные ток-шоу, комедии положений вторичной
переработки, рок-клипы, фильмы, которые устарели уже в тот день, когда
впервые появились на экран. Консервированный смех, консервированные
аплодисменты, консервированные чувства. Она снова выключила телевизор.
Филиус обещал ей записать несколько фильмов, пока она будет в