"Всеволод Иванов. Голубые пески (Роман)" - читать интересную книгу автора

Протоиерей уходил, чуть колыхая прямой спиной - желтый вихрь пыли. А
тень позади редкая, смешная - как от рогожи.
Выше, по реке, тальники - по лугам, сереброголовые утки. Рябина -
земная рана. Вгрызся Иртыш в пески, замер. Ветер разбежится, падет, -
рябь пойдет, да в камышах утячий задумчивый кряк.
Желтых земель - синяя жила! Какая любовь напрягла тебя, какая тоска
очернила?

---------------

Собака и та газету тащит. Колбаса в газету была завернута. Раньше же
колбасу завертывали в тюремные и акцизные ведомости. По случаю амнистий
арестантов в тюрьме не существует, самогон же продается без акцизу - са-
мосудным боем бьет за самогон солдатская милиция.
На углах по три, по пять человек - митинги. Воевать или не воевать?
Гнать из города Запуса или не гнать?
А Кирилл Михеич знает про это? Каждый спрашивает: известно почему.
Покамест до постройки шел, сколько раз вызывали на разговоры.
Хочет Кирилл Михеич жить своей прежней жизнью.
Господи! Ведь тридцать семь лет и четыре месяца! А тут говорят прожил
ты годики эти и месяцы неправильно - вор ты, негодяй и жулик. Господи!
Не смотрел раньше на Господа-Бога. Как его зовут чуть не забыл. Ага!
Иисус Христос, Бог-Саваоф и дух святой в виде голубыне.
Со свадьбы, кажись, и в церкви не был. Нет, на освящениях церковных
бывал - опять-таки не помнит, чему молились. Пьяный был и бабой расслаб-
лен. С бабой грешил и в пост и не в пост.
Жаром пышут деревянные заплоты. Курица у заплота дремлет, клюв раск-
рыла. На плахах лесов смола выступила. И земля смолой пахнет - томи-
тельно и священно.
Обошел постройку, выругать никого нельзя. И глупые ж люди - сами для
себя строить не хотят. Ну, как к ним теперь, с которого конца? Еще в зу-
бы получишь.
С красными лентами на шапках проехали мимо рабочие с Пожаловской
мельницы. Одежда в муке, а за плечами винтовка. "Пополам, грит, все.
И-их, и дьяволы"...
Генеральша ждала у ворот. Она все знала. Липкий пот блестящими лен-
точками сох по лицу, щеки ввалились, а вместо шали рваный бешметишко.
Забормотала слезливым басом:
- Казаки со станиц идут... Вырежут хоть большевиков-то. Дай ты влады-
чица, хоть бы успели. Не видал, батюшка, не громят? Сперва, пожалуй, с
магазинов начнут.
Пока никого не громят. Может ночью? Нельзя ли от Запуса какую-нибудь
бумажку взять? Два сына раненые и дочь. Возьмут в Иртыш и сбросят. Ста-
руха плакала, а Варвара в киргизском чувлуке ходила по двору и сбирала
кизяк. "Ломается", - подумал Кирилл Михеич и вдруг ему захотелось есть.
Поликарпыч с пимом в руках появился за воротами. Был он неизвестно
чему рад - пиму ли, удачно зашитому, или хорошо сваренному обеду.
- Правителей, сказывают, сменили! - крикнул он и перекрестился. -
Дай-то Бог - може, люду получше будет...
Он хлопнул пимами и оглядел сына: