"Николай Иванов. Черные береты " - читать интересную книгу автора

Николай ИВАНОВ
OCR и редакция:ChernovSergey

ЧЕРНЫЕ БЕРЕТЫ



Я, приговоренный к высшей мере наказания...
...в последний раз иду по земле. Даже не по земле - по бетонному полу
тюрьмы. Сзади незнакомый конвоир - осторожный, как лис. Значит, ЭТО
произойдет сегодня. Сейчас. Капитан Пшеничный, некогда знакомый начальник
тюрьмы, рассказывал, как ЭТО происходит. Поэтому все эти ухищрения с вызовом
на неурочный допрос - уловки для непосвященных. Но не для меня. Я знаю: меня
убьют в эти мгновения.
То ли специально, то ли по недосмотру, но в камере в руки попала
"Комсомолка" с заметкой, в каких странах и как казнят. Могло успокоить, что
более ста государств еще оставили у себя смертную казнь. Можно порадоваться
и тому, что я не в Иране, Пакистане или Арабских Эмиратах, где
"вэмэнэшников" попросту забивают камнями. Не прельстила и хваленая
демократами Америка - там, кроме расстрелов, усыпляют газом, травят ядом,
сажают на электрический стул и вешают. Выбирай - не хочу...
Я уже почти забыл, что был рижским омоновцем - настолько перекорежилась
жизнь уже после августовских событий 1991 года. Мне пришили дело, о котором
я не имею ни малейшего представления. Нет, я пытался удивляться и
возмущаться, но потом дошло - бесполезно. Им выгодно меня убрать. Им за
счастье меня убрать. И представившийся шанс они не упустят. Если бы не было
этих несчастных девочек, изнасилованных и убитых в лесной сторожке, их бы
придумали. В крайнем случае, такие же несчастные трупики нашли бы в
Карабахе, Чечне, привезли из Югославии - но подложили бы на моем пути.
Сегодня власти легче бороться с мифами о фашизме, с рвущимися к власти
неокоммунистами, чем с реальными преступниками.
Поэтому я отказался от прошения о помиловании. Да и кто будет миловать?
За что? В санкт-петербургской тюрьме "Кресты" уже который месяц сидит Чеслав
Млынник - арестованный якобы за незаконное хранение оружия. В Москве средь
бела дня гуляют банды с гранатометами, а найденный у Чеслава пистолет,
оставшийся с рижских времен, возведен в ранг угрозы национальной
безопасности. Командиру клеят, как, впрочем, и мне, участие в событиях у
Белого дома в октябре 93-го. По амнистии выпустили только тех, кто был на
виду, кто и сейчас будет находиться под колпаком и кого можно отслеживать. А
таких, как Млынник и другие безвестные, никто амнистировать не станет, и
драть за них горло - тоже. Их нет в природе. Они умерли вместе с ликвидацией
ОМОНа. Все!
Конвоир за спиной беззвучен. Но не для меня, у которого жизнь вошла в
слух. Любой шорох за спиной говорит мне больше, чем тома книг или
бесконечные бразильские и мексиканские телесериалы. Я уверен, что услышу
свою смерть. Представлю ее до мельчайших подробностей. Так что моя судьба -
в прошлом. Я весь остался там. Я не смог вписаться в эту новую жизнь, меня
бросили на передовой, при общем отступлении. А за то, что остался жив,
убьют.
Парень за спиной чуть замедлил шаг. Эту микронную долю задержки уловить