"Николай Иванов. Черные береты " - читать интересную книгу автора

Западе придумали для нас новый тезис: "СССР - единственная страна с
непредсказуемым прошлым". Из партии стройными рядами, боясь опоздать и не
оказаться в числе первых, ринулось вначале ближайшее окружение Генерального
секретаря - наверное, ни одна партия в мире не имела столько предателей из
числа руководства, потом, волнами, и остальные приближенные к первым
секретарям по городам и весям. И все клялись народом и говорили от имени
народа. И никому ни до чего не было дела. Ни до союзных законов, ни до
республиканских, объявленных главенствующими. Следуя этой логике, районы в
Москве тоже объявили о своих суверенитетах и перестали подчиняться городской
власти. Стыд - а было. В учреждениях, конторах терялись документы, а если и
не терялись, то откладывались в дальние шкафы и сейфы: исполнение
предполагало профессионализм в работе или хотя бы желание работать. Новая же
власть желанием работать похвастаться не могла. К тому же еще можно было все
валить на старые кадры, затаившихся партократов, тоталитаризм, центральную
власть и просто на социалистическую систему. Ельцин же продолжал во время
поездок по стране раздавать регионам столько самостоятельности, сколько
захочется местной власти. Хотелось много.
Редко, но пробивались на страницы газет истинные знатоки истории,
проводили аналогии: подобное состояние в стране было после Февральской
буржуазной революции в 1917 году. Та же неразбериха, те же лозунги вместо
хлеба, та же раздача свободы, порождавшей анархию и новую кровь, разрыв
хозяйственных связей, ломка старых структур ради революционности, а
главное - дилетантизм большинства пришедших к власти. И что только
Октябрьская революция остановила сползание в пропасть, крушение великой
Российской империи.
Однако не намитинговавшиеся демократы вместо того, чтобы впрягаться в
телегу и тащить воз проблем, усиленно начали пугать страну военным
переворотом. Да так рьяно, что создавалось впечатление: они сами ждут его
как манны небесной. И как можно быстрее. Ибо каждый прожитый в неразберихе
день все больше и больше разочаровывал людей в их программах. А баррикады и
митинги - это хорошо. Здесь не надо работать.
Среди военных выискивался генерал, который возглавит этот переворот.
Чаще всего назывался Громов, знаменитый и симпатичный командарм, выведший
свою 40-ю армию из Афганистана. Однако Горбачев, избравший тактику
"блуждающего центра" и примыкающий сначала то к одной группировке, то к
другой, а потом предающий и тех и других, делает свой ход. Громова,
командовавшего войсками Киевского военного округа и имевшего огромный
авторитет в армии, убирают из войск и сажают в кресло первого заместителя
министра внутренних дел.
А вот министр иностранных дел Шеварднадзе хлопнул дверью, сбежав с
давшего крен союзного корабля и оставив шарахающегося на капитанском мостике
Горбачева практически одного. Вернее, один Горбачев никогда не оставался,
вакуум вокруг него заполнялся мгновенно, - он остался единственный из той
команды, кто начинал в 1985 году перемены, обернувшиеся "дерьмостройкой",
"катастройкой" - горбачевскую перестройку без целей и задач каждый называл
по-своему, но суть сводилась к одному: лучше после нее никому не стало.
Разве только что преступному миру, до которого у затюканного прессой и
неразберихой законов уголовного розыска уже не дотягивались руки.
Единственное, чему тайно радовались демократы - это смерти Сахарова.
Подняв в свое время его имя как символ и знамя, сейчас, когда победа