"Юрий Иванов. Сестра морского льва " - читать интересную книгу авторакапитаном там дядя Сережа Ваганов. Ого, какой он! И на трубе он даже в
самодеятельности играет. Вы слышали про него, слышали? Он на спор три минуты без передыху в трубу свою дул... Или две! Он бы еще и дольше дул, да чуть сознание не потерял. Ужас какой упрямый! Сейнер спешил к пароходу, пенил бухту, в носовой его части виднелась четкая надпись: "Кайра". Вся палуба сейнера была забита людьми с чемоданами и мешками. - Ага, а вон и Толик, - радостно сказала Алька и, замахав рукой, крикнула: - То-олик! Я тебе книжку про Серую Сову везу-у! На полубаке "Кайры", уперев руки в бока, стоял худощавый очкастый парнишка с растущей чуть не от глаз, очень черной кудрявой бородой. Услышав Алькин голос, он завертел головой, поправил очки, вглядываясь в пассажиров на пароходе, увидел девочку, тоже что-то закричал и даже подпрыгнул, но потом быстро обернулся, не заметил ли кто, и, надвинув на самые очки замусоленную кепчонку, вновь принял величественный вид. - Боцман. Тр-рап пр-риготовить, - разнесся по всему пароходу радиоголос. - Пассажиры с острова. Пр-рошу гр-рузиться без задер-ржки. Из гр-рафика выбиваемся. - А вот и Бич. Глядите: Бич плывет! - затормошила Волкова девочка, и тот действительно увидел, что по бухте, шлепая лапами и выставив из воды мокрую лохматую башку, плывет собачонка. - Это самый настоящий морской пес с "Кайры". Вечно он опаздывает на судно, а потом за ним вплавь! Би-ич, Бич! "Здравствуй, остров Больших Туманов, - подумал Волков, - здравствуй... Однако не пора ли покидать борт этого корыта?" Бородатый мальчишка лихо швырнул выброску, и сейнер, дав задний ход, залопотал выхлопной трубой, сейнере суетливо двигались и то хватались за свои вещи, то ставили их на палубу. Из приоткрытой двери ходовой рубки выглядывал высокий костлявый мужчина в морской фуражке, у которой был такой громадный козырек, что из-под него виднелась лишь нижняя часть лица с пышными рыжими усами. Мужчина сердитым, рокочущим баском предостерегал пассажиров, чтобы они не лезли к борту все разом, пугая их тем, что сейнер сделает "оверкиль", и Волков догадался, что это самодеятельный трубач, капитан "Кайры". А на палубе между пассажирами находилась женщина в красном свитере и с непокрытой головой. У нее было слегка горбоносое волевое лицо, и Волков невольно остановил на ней взгляд, "...если будет тяжело, обязательно возвращайтесь..." - уловил Волков ее грудной, низкий голос. - В лепешку ж шмякнет! - продолжал стращать пассажиров капитан сейнера. - Васька, гад толстый, чего ты чемоданом в рубку колотишься? Краску ж сымаешь! Тетя Маня, голубка, куда ж ты ножкой леер рвешь? Васька, осади! Осади, говорю! Упали с борта парохода два штормтрапа, и в воздухе, как тяжелые метательные снаряды, замелькали чемоданы, фанерные ящики и корзины, обшитые мешковиной. Со сноровкой и яростью пиратов, идущих на абордаж корабля, груженного ромом и красивыми женщинами, пассажиры ринулись на пароход... Что-то выкрикивал вслед им капитан "Кайры", видимо, "голубка" тетя Маня все же порвала леер. Женщина, столь похожая на жену индейского вождя, прислонившись спиной к ходовой рубке сейнера, курила папиросу; бородатый мальчишка, демонстрируя невозмутимость своего характера, устроившись на ящике, читал затрепанную книжицу, а из воды, подплывая к сейнеру, задавленно |
|
|