"Сергей Михайлович Иванов. Утро вечера мудренее (о сне) " - читать интересную книгу автора

уровень серотонина вдруг понизится, как это бывает при приеме наркотиков
вроде ЛСД, перед человеком предстанут яркие и страшные миражи.
Концентрируется серотонин в ядрах шва, расположенных в стволе, и действует
больше всего на зрительную кору и миндалевидное тело - часть лимбической
системы, ведающей эмоциями.
У быстрого сна, как мы видим, одна химическая картина, у медленного -
другая. Разграничение это распространяется не только на выработку
медиаторов, но и на характер вегетативных процессов, о которых говорилось
раньше, и на всевозможные гормональные и метаболические превращения.
Гормоны надпочечников выделяются ближе к утру, когда преобладает быстрый
сон, а гормон роста, вырабатываемый гипофизом, предпочитает медленный сон.
В медленном сне мы растем гораздо быстрее, чем в быстром. И расти и
смотреть сны одновременно, оказывается, нельзя.
Представим теперь себе, что в ядрах шва усилилась выработка
серотонина, а в синем ядре и среднем мозге стала ослабевать выработка
норадреналина. Химическим переменам соответствуют перемены электрические:
мозг переходит на режим альфа-ритма. Восходящая активирующая система
посылает в кору последние импульсы и переходит на "фоновый режим".
Синхронизирующие системы подавляют остатки активирующих влияний и начинают
перестраивать работу мозга. Накопление серотонина, главным образом в
структурах ствола, способствует развитию медленного сна. На
электроэнцефалограмме уже преобладают сонные веретена, а через час мы во
власти глубокого дельта-сна. Активность синхронизирующих систем достигает
предела и обрывается - оживает центр быстрого сна. Серотонин вытесняется
норадреналином. Идет новая перестройка мозгового режима: усиливается обмен
веществ, кровь энергичнее течет по сосудам, мы смотрим первый сон. Снова
оживают синхронизирующие механизмы, быстрый сон сменяется медленным, потом
снова приходит быстрый, наконец, наступает пробуждение.
Картина простая. Даже если мы введем в нее дельта-фактор Монье или
стимулятор сна Паппенхаймера, она не станет сложнее. В известное время в
мозговых химических фабриках усиливается выработка известных веществ,
заставляющих аппараты сна активизироваться, а аппарат бодрствования
замереть. Затем, по прошествии определенного времени, в других мозговых
фабриках увеличивается выработка других веществ, а выработка первых
ослабевает. Новые вещества побуждают к деятельности аппарат бодрствования,
а аппараты сна выводят из игры. Но что именно запускает работу химических
фабрик? Гипнотоксины и прочие продукты усталости на эту роль вроде бы не
годятся. Ведь если какой-нибудь продукт усталости и способен вызвать
медленный сон, то что же вызывает быстрый сон с его особой химией? А
потом - снова медленный? Эта смена типов сна сильно компрометирует
химическую теорию, во всяком случае в ее классическом варианте. Так что же
включает и регулирует общую химию сна и общую химию бодрствования? Кто
там, в мозгу, знает, когда нам пора спать и когда пора просыпаться?


КРЯЧКА ПРОТИВ БОМБАРДИРОВЩИКА

Ученые думают, что об этом знают и регулируют сон наши биологические
часы, раз и навсегда заведенные главным биологическим ритмом.
Вся природа пульсирует, откликаясь на колебания космических