"Ярослав Ивашкевич. Красные щиты [И]" - читать интересную книгу автора

тарелку, Рихенца чинно, маленькими кусочками пережевывала пищу, лишь в
уголках рта подрагивала улыбка. Тэли тоже смотрел на "королеву", на ее
затаенную улыбку, удлинявшую тонкие губы. Он заметил, что и князь Генрих
нет-нет да и взглянет на Рихенцу искоса, украдкой, словно не разрешая себе
смотреть прямо в милое личико супруги Альфонса VII. Когда житие святой
Маргариты пришло к концу, а с ним вместе и обед, княжна Гертруда вздохнула
полной грудью, лицо ее сразу оживилось. Похоже, ей было приятно на
денек-другой отлучиться из стен родимого монастыря, надеть хоть ненадолго
пышное княжеское убранство. Хлопнув в ладоши, она приказала Бартоломею:
- Ну-ка, паж, доставай свою скрипицу, сыграй нам что-нибудь!
Тэли проворно взял виолу и заиграл - сперва что-то медленное,
церковное, потом все быстрее, быстрее, хоть пускайся в пляс, и, вдруг
оборвав, перешел на неторопливый, но чеканный ритм полонеза. Генрих
склонился перед Рихенцой, лицо его осветила улыбка, напоминавшая улыбку
Гертруды, только чуть грустная, мечтательная. Девушка встала, одной рукой
приподняла длинную юбку, а другую руку - самые кончики пальцев - подала
князю, и они принялись прохаживаться по кирпичному полу просторной
горницы. Танец был степенный, благопристойный и очень понравился Гертруде.
Давно не видала она такого занятного зрелища, прямо не могла насмотреться
на танцующих и, хлопая в ладоши, все кричала: "Еще! Еще!" Тэли живей
ударил по струнам, Генрих выпустил руку Рихенцы, и они пошли порознь то
взад, то вперед, быстрыми шагами выписывая прихотливый узор танца в такт
задорной музыке. Юбка Рихенцы, вздымая облачко пыли, шелестела по полу,
стройная девичья фигурка, утопавшая в тяжелых складках, двигалась
привольно, точно, изящно. Генрих от души развеселился, куда девалась его
обычная меланхолия! И крестьяне, жадно прильнувшие к окнам, тоже
повеселели; все они радостно улыбались вместе с бравым польским князем.
А Тэли знай наяривал все быстрей, все громче, и вот зазвучала
разымчивая мелодия горского танца. Княжна Гертруда с притворной досадой
замахала руками - дескать, не пристало ей смотреть на такую бесшабашную
пляску! Но Тэли продолжал играть, а Рихенца - звонко хохотать и кружиться.
Только Генрих, взглянув на сестру, вдруг задумался и остановился. Тогда и
его дама, еле переводя дух, стала посреди горницы, а Тэли резко провел
смычком по струнам, и виола смолкла.
Юноша и девушка, с трудом сдерживая смех, церемонно поклонились друг
другу. Танец закончился.
Все притихли, а Гертруда, будто застыдясь своего минутного легкомыслия,
быстро поднялась и велела трогаться в путь. За музыкой и танцами время
пролетело незаметно, выехали с постоялого двора уже под вечер, и маленький
Тэли, который опять вырвался вперед, едва был виден в густом тумане.
Гертруда окликнула его, приказала петь, но только божественные песни.
Мальчик послушно затянул хвалу деве Марии, уже слегка охрипшим голосом,
потому что с самого утра пел на воздухе. Под звуки умиротворяющей песни
они медленно приближались к покрытой буковым лесом горе, которая чернела в
сумеречно-синем небе - там стоял родовой замок покойной княгини Саломеи.
Гертруда обернулась и сказала ехавшему рядом Генриху:
- Подумать только, как отличается край, где умерла наша мать, от этих
мест, где она родилась!
Дипольд поджидал их у подножия горы, где дорога начинала круто идти
вверх и находился первый подъемный мост, весь покрытый ржавчиной, - должно