"Ирина Измайлова. Троя ("Герои Троянской войны" #1) " - читать интересную книгу автора

можешь мне не рассказывать, я ведь тоже был в его шатре - мы с Диомедом и
привезли тело Патрокла. Отчасти, может быть, и хорошо, что Ахилл вел себя
так бурно: боль вырвалась наружу и не сожгла его изнутри. Нет, он не сойдет
с ума - ум у него ясный и очень твердый, я-то его знаю хорошо. Но трудно
сказать, что будет дальше.
- Одиссей, Антилох, вы здесь?
Голос донесся из-за корабля, в тени которого они сидели. И через
несколько мгновений они увидели воина-микенца, вероятно, посланного за ними
Агамемноном.
- Костер готов, и все уже собрались, - сказал воин, кланяясь. -
Почтенный Нестор сказал, что ты, Антилох, отправился сюда за благородным
Одиссеем.
- Так оно и было, - Одиссей встал, отряхивая с ног и хитона крошево
мелкой гальки. - Это я задержал его расспросами. Мы идем.
Погребальный костер был сложен неподалеку от морского берега,
поблизости от того места, где в бухту вдавалась насыпь бывшей троянской
гавани. Смолистые кедровые бревна, уложенные крест-накрест, в несколько
ярусов, были густо переложены ветвями лиственницы и вяза, полосками сухой
коры и пучками мха, которым предстояло, быстро разгоревшись, воспламенить
основную массу костра. Сверху были положены бычьи и козьи шкуры, поверх -
несколько тонких дорогих покрывал, а на них, в чистом белом хитоне, с
ногами, прикрытыми пушистой шкурой волка, лежал Патрокл. Его лицо,
запрокинутое к совершенно безоблачному в этот день небу, казалось не просто
спокойным - оно было по-детски безмятежно, и на побледневшей коже ярче
проступали беспечные веселые веснушки.
Вокруг костра стояли все ахейские цари и все воины-мирмидонцы. Пришли
попрощаться с героем и многие воины из других лагерей - за долгие годы осады
Патрокл никому не внушил неприязни, никого не оттолкнул от себя обидой или
оскорблением. Его высокая мужская дружба с Ахиллом внушала всем уважение, а
отчаянная смелость, доходящая до безрассудства и так невероятно сочетавшаяся
с его наивной мягкостью и добротою, вызывала только восхищение. Странно, но
ему никто не завидовал...
Ахилл был ближе всех к костру. Он опустился возле него на колени,
прижавшись лбом к сухому дереву, и плакал, глухо и мучительно, ни на кого не
глядя и никого не стыдясь. Его прекрасные волосы, прежде волнами падавшие на
плечи, были теперь коротко обрезаны. Герой положил их срезанные пряди на
костер, рядом с телом друга. За его спиной стояли, опустив голову, царь
Саламина Аякс Теламонид, огромный и могучий богатырь, в своих мощных
доспехах похожий на башню, и царь Аргоса Диомед, высокий сорокалетний
красавец, с густой копной светлых волос и рыжеватой бородой.
Живя в лагере особняком и тесно общаясь, в основном, только друг с
другом, Ахилл и Патрокл все же сблизились с этими двумя базилевсами.
Третьим, кому, пожалуй, Ахилл доверял более всех, стал хитроумный Одиссей,
которого Патрокл, полушутя, называл "главным умником войска". Ахилл
прекрасно видел, что итакиец, подозрительный и осторожный со всеми, к нему
относится совершенно иначе. Диомеда друзья полюбили за его откровенность и
честный нрав, за полное неумение и нежелание ссориться из-за богатой добычи,
за презрение к страху смерти. Что до Аякса Теламонида, то этот простоватый
великан сам всей душою привязался к Ахиллу, не испытывая ни малейшей досады
от того, что очень быстро понял его физическое превосходство. Им двоим не