"Андрей Измайлов. Весь из себя." - читать интересную книгу автора

около Мареева. Вроде и не глядя, игнорируя. Но уже чиркали его плечом по
касательной.
Где прохожий?! Где хоть один прохожий?! Сам спугнул, дурак! Двоих бы
не тронули! Ящик! И рубль последний! На работе утром надо занять. Если
будет утро! Не убежать. Стыдно. И догонят! На скейтах-то!.. Спокойно! У
них просто такое увлечение. Они тренируются. Они может быть даже в кружок
ходят, в ДЕМОСе! Йо-хо-хо! Бутылка брома! Черт дернул Мареева!
"Мертвые не потеют"! Был бы Мареев как Бэд, он бы их всех троих...
Толчок в плечо был на скорости. Мареев еле удержался, балансируя
сумкой с Ящиком.
Что делать?! Что?! Выход?! Достойный выход?!
"На тридцать третьем году жизни нелепо ушел от нас..." Нужен
достойный выход! Нужен хоть какой-нибудь выход! Если он есть! Думать,
думать! Интеллектуальный минус в биоритмах!..
- Ай'м сорри! - проорал Мареев, вложив в крик все имеющееся
произношение. Иностранца не тронут. Не должны! Обычай! Традиция! У нас
достойная смена. Не тронут. Мир-дружба! Турист! Взаимопонимание!
Скейты круто развернулись. Плавно подплыли вплотную. Закружили,
сжимая шуршащим хороводом.
- Ай'м сорри! - повторил Мареев. Крепежная заклепка лопнула от еще
одного толчка, сумка повисла на одной ручке, распахнув зев. Оттуда
выставил клавишные зубы Ящик.
Не надо! Не должны! Мир-дружба!
Скейты осеклись, выстрелив искры из асфальта. Застыли. Все трое
смотрели на сумку, на Ящик. Обменялись:
- Дека!
- Фирма!
- Аск!
Сверкнули глазки. Мареев понял. Вдруг и ясно понял, что "ай'м сорри"
не остановит этих гребешковых. Наоборот, подстегнет. Иностранец? Турист? И
пусть чувствует себя как дома! А каково у иностранцев дома, эти
гребешковые знают - насмотрелись "видиков". И сейчас начнется! И плакал
Ящик. И последний рубль. Вот сейчас! Вот уже вот!
- Убью-у!!! - гукнул Мареев отчаянно, роняя сумку. (Бряц!) Принял
позу Бэда с обложки "Мертвые не потеют".
Кого он убьет?! Это не гопники старой формации - не только
количеством, но и качеством берут. Не только с азами, но и с ятями карате
знакомы. А Мареев? Только позу с обложки, дальше - ни бум-бум... Сейчас
ему будет бум-бум! Вот они все трое уже поднимают глаза от сумки с Ящиком
на Мареева.
- Чего-чего?!
- Убью-у!!! - всполошенно и безнадежно выдохнул Мареев. И было это
паникующим "Сдаюсь". Неуклюже передернул суставами и... зажмурился. Лучше
не видеть, как из тебя делают табака.
Была предвкушающая тишина. И круги в глазах, которые (он ждал: ну!)
взорвутся. Ну?!
Мареев открыл глаза. Все три "гребешка" отхлынули метра на три. Как
от кошмара. Им было страшно. Им было страшно! Мареев шевельнулся - свело
руку от непривычного положения. Он шевельнулся, и всех троих прорвало:
- А-а! - дернулись на скейтах прочь от него, потеряли равновесие,