"Борис Васильевич Изюмский. Тимофей с Холопьей улицы (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

- Почему это, - шепотом спросил Кулотка, с трудом сдерживая готовый
прорваться бас, - сначала блескавица* бывает, а потом гром?
_______________
* Молния.

Кулотка, как и большинство новгородцев, цокал, и поэтому у него
получалось "поцему".
Тимофей повернулся лицом к Кулотке, оперся головой на руку.
- Да ведь, коли дровосек вдали древо рубит, мы прежде зрим, как он
замахивается, а следом стук слышим. Видно, стуку и грому тоже время
надобно добежать до нас. Сначала Илья Пророк копье мечет, потом колесница
его грохочет...
- Истинно! - радуется Кулотка. - Голова ж у тебя! - восхищенно
говорит он.
- Как у всех! Вот возвратимся домой, я те грамоте обучу...
- Не-ет, куда мне! - беспечно тряхнул кудрями Кулотка. - Борода
выросла, а ума не вынесла... У меня, окромя вот этого, - он поднял
огромные, как кувалды, кулаки, - ничего нет. Не по моей головушке вся сия
премудрая хитрость. Вот если те понадобится хрящики кому обломать, тут
Кулотка первый человек!
Они снова умолкли. Тонко зудели комары, за бугром надрывались
лягушки, от звездного Лося, стоящего головой на восток, отделилось и упало
копытце.
- Ты о чем сейчас помыслил? - спросил Тимофей, продолжая смотреть в
темень, где исчезла звезда.
- Да так... - вздохнул Кулотка.
Он постеснялся признаться, что думал о маленькой своей невесте
Настеньке. Она одна умела и укротить его буйство, и нашептать такое, от
чего сладко щемило сердце. Кулотка любил, взяв осторожно в свою ладонь
крохотную руку девушки, нежно гладить ее и шептать бессвязные слова, такие
непохожие на те, что говорил он обычно.
- А я... об одной... - тихо начал Тимофей. - Так она мне дорога и
мила. Неужто не увижу боле?
Кулотка, словно стряхивая с себя наваждение, грубо расхохотался:
- Неча нам нюни распускать!
Тимофей насупился и умолк.
...На рассвете войска выстроились друг против друга. Тускло блестели
новгородские шеломы с шишаками, трепетали разноцветные стяги на копьях - у
каждой сотни свой цвет. "Чело" - головной полк - Мстислав выдвинул, а
"крыльям" приказал ждать сигнала.
Впереди немецких рядов гарцевали на конях командоры. Влажный ветер,
налетая порывами, рвал их белоснежные плащи с нашитыми красными мечами и
крестами, и чудилось, бьют крыльями хищные окровавленные птицы.
Тимофей, в шеломе с бармицей, прикрывающей затылок, напряженно
вглядывался в неприятельское войско.
Все было необычно в это утро: и словно вздрагивающая пугливо земля, и
чужое, суровое небо. Казалось бы, знакомо начинался рассвет - алыми
волнами, голубыми разводами. Но к алому цвету примешивался свинец, а
голубой был замутнен. И хмурый лес, виднеющийся вдали, темнел неприветливо
и мрачно.