"Борис Изюмский. Алые погоны" - читать интересную книгу автора

В первые месяцы пребывания в училище Лыков пытался установить в классе
"режим кулака": подговорил одноклассников не писать контрольную работу по
математике, терроризовал Пашкова, отнимал у соседей по парте резинки,
тетради. Преподаватели только удивлялись обилию "чрезвычайных происшествий"
в этом отделении, но не подозревали, что все они - дело рук Лыкова, которого
офицеры называли между собой ласково - "Василек". Он казался добродушным:
светлые навыкате глаза, походка вразвалочку, манера держать руки так, словно
подмышками у него по арбузу. Все прояснилось неожиданно. Класс сам решил
"свергнуть иго". В два часа ночи в спальне состоялось тайное совещание (не
обошлось без тычков Васильку). Лыков с тех пор утихомирился и через полгода
был снова признан старшим отделения, но теперь он никогда не пускал в ход
кулаки.
Василий рос в крестьянской семье, где его рано приучили к бережливости
и хозяйской расчетливости. Придя в училище, он первое время собирал в бане,
обмылки и складывал их в мешочек - "мамке передать". Пользуясь положением
старшего отделения, Василий выбирал себе самые лучшие, по его мнению,
ботинки, заставляя других долго ждать, самый лучший кусок пирога, самую
лучшую койку в спальне. В каждое дело Василий старался внести хозяйственную
основательность. Даже парта его имела дверцу с замочком, расписание под
стеклом, а позади, на стене, Лыков аккуратно прикрепил газетный лист бумаги,
чтобы не пачкаться о стену.
Он любил "поражать" кого-нибудь своей силой. Подойдет к Савве
Братушкину и, согнув руку так, что под гимнастеркой вздуваются твердые шары,
предложит, будто подарок делает:
- Попробуй...
Савва ткнет пальцем в бицепсы, потискает их руками и с некоторой
завистью скажет: - Ничего...
Лыкова, видно, эта оценка не удовлетворяет. Взяв Братушкина за ремень,
он, не спрашивая его согласия, сообщает:
- А вот я тебя приподниму, - и, понатужившись, действительно отрывает
его от пола.
За одной партой сидят Семен Гербов - спокойный, рассудительный юноша с
продолговатым лицом и сухощавый, смуглый, с резким вырезом ноздрей, Володя
Ковалев - быстрый, прямой, вспыльчивый.
Дружба у Володи с Семеном началась со второго дня прибытия в училище.
Они приехали одними из первых. В коридорах было пусто и тоскливо, - совсем
не так, как рисовалось в воображении, когда ехали сюда. По неуютным,
необжитым комнатам бродили одинокие фигуры в самой разнообразной одежде. В
списке сначала поставили рядом Гербова и Ковалева, потом расстояние между
ними с каждым днем росло, заполнялось новыми фамилиями, но дружба крепла.
Началась она так. На второй день новой жизни Василий Лыков, увидя в
библиотеке, в руках у Ковалева, "Таинственный остров" Жюль Верна, выхватил
книгу и заявил библиотекарше: "Эту я читать буду". Вызывающе надвинулся
выпяченной грудью на Володю. Тогда подошел Семен, - он был таким же
широкогрудым, как Лыков, но чуть выше его, - протиснулся боком между
спорщиками, спокойно вытащил книгу у оторопевшего Василия и веско сказал
ему, возвращая через плечо книгу Ковалеву: "Он прочтет, тогда тебе
передаст".
Лыков оглядел Гербова зло и внимательно. Круто повернувшись, он вышел,
бормоча угрозы. Семен был нетороплив в движениях и немного мешковат. Говорил