"Вэйн Джакобсен, Дэйв Колеман. Что, не хочешь больше ходить в церковь? " - читать интересную книгу автора

неодобрительные взгляды окружавших заставили его замолчать. Он хохотнул и
отвел глаза в смущении, будучи рад тому, что внимание толпы вернулось к
незнакомцу. Но тот не торопился говорить. Пауза затянулась и перешла всякие
границы дозволенного. Начались нервные взгляды, пожимания плечами..., но
никто не сказал ни слова и никто не покинул своего места. Все это время
незнакомец обводил взглядом лица стоявших в толпе, задерживаясь на каждом
доли секунды. Когда он встретился взглядом со мной, во мне, казалось, все
растаяло. Я мгновенно отвел глаза. Через некоторое время, в надежде, что он
больше на меня не смотрит, я украдкой бросил косой взгляд на него и снова
наблюдал за происходящим.
После мучительно долгого молчания он заговорил опять. Его первые слова
были произнесены тихо, почти шепотом, и предназначались непосредственно
тому, кто стращал всех адовыми муками. "Вы, вероятно, даже и не подозреваете
о том, что вами движет". Тон его голоса был печален, он как бы о чем-то
умолял, в его обращении не было ни тени гнева. В смущении бывший обвинитель
повел руками, скривил губы, как бы показывая, что вопрос ему не понятен. Да
и что другого он мог придумать, когда вдруг оказался в центре всеобщего
внимания.
Незнакомец не надолго оставил его на обозрение толпы и, оглядывая всех
по кругу, начал говорить снова. Слова слетали с губ легко и мягко. "Он был
из тех, на ком не задерживается взгляд. Если бы сегодня Он прошел бы по этой
улице, никто из вас Его бы и не заметил. Кроме того, человек с таким лицом,
как у него не бывает популярен, и уж точно Он не вписался бы в ваше
собрание.
"Но Он был самым благородным из всех людей, которых знал мир. Он мог
унять клеветников, даже не повышая голоса. Он никогда не шел напролом,
никогда не привлекал к себе внимания и никогда не делал вид, что ему
нравится то, что его на самом деле раздражало. Он был настоящим до мозга
костей.
"И сущностью его была любовь". Незнакомец остановился и покачал
головой. "Да! Вот это была любовь!" Его глаза смотрели сквозь толпу. Было
похоже на то, что он просто смотрел сквозь столетия и пространства. "Мы и
понятия не имели о том, что такое любовь до тех пор, пока не увидели ее в
нем. Все, даже те, кто ненавидел его; те, кто не удостаивали его даже
малости своего внимания. Он заботился и о них, надеясь, что как-нибудь они
все-таки вырвутся из своих избичеванных собственными руками душ, и поймут,
кто стоит теперь среди них.
"И в любви он был абсолютно искренен. Даже тогда, когда его слова и
действия обличали самые темные побуждения людей, они не чувствовали
порицания. С ним все ощущали себя в безопасности. В его словах не было и
намека на осуждение, а просто мольба: придите к Богу и он освободит вас.
Никому другому вы так скоро не доверили бы свои тайны. И если бы вашим
грязным делишкам надлежало открыться во всей красе пред глазами кого-либо,
вы предпочли бы, чтобы это был он.
"Он не тратил понапрасну время на высмеивание ни людей, ни их
религиозных заблуждений". Он посмотрел на тех, кто только что был занят
именно этим. "Если у него было, что сказать, он говорил это и шел дальше, а
вы вдруг ощущали, что вот она эта любовь, та, которую вам никто доселе не
являл". На этом незнакомец прервался - закрытые глаза и стиснутые зубы
говорили о том, что он пытался подавить слезы так усердно, словно они могли