"Светлана Ягупова. Феномен Табачковой" - читать интересную книгу автора

ничего от разрушенного уюта, посоветовали, что приобрести, и заодно
пожурили хозяйку за ее скоропалительное, дичайшее решение сдать прежнюю
обстановку в комиссионный. Потом Смурая случайно сунула нос в стенной шкаф
и нашла склад круглых жестяных коробок.
Анна Матвеевна всплеснула руками:
- Кинопленки! - и сникла; - Не взял. Снимал, снимал и не взял. Выходит,
наплевать ему на прошлое.
- Просто на память оставил. Не прокручивать же их перед новой супругой,
- попробовала утешить подругу Черноморец. Но Анна Матвеевна еще больше
расстроилась - на полке под цветастой тряпкой притаился миниатюрный
проектор. Все никак не мог купить, брал напрокат, а тут из-под земли
выкопал. Наслаждайся, мол, минувшими мгновениями и будь счастлива хоть
этим.
- Что за нетактичность, - поняла состояние подруги Смурая, обняла ее и
отвела от шкафа.
За стол садились молча. Все так же молча - даже Черноморец прикусила
свой вечный двигатель - подняли бокалы с шампанским, не таясь, разом
вздохнули и выпили за новое жилье.
- А меня сегодня бабкой окрестили, - нарушила тишину Анна Матвеевна,
зачерпнула ложкой салат оливье и рассмеялась. Выпитое на голодный желудок
вино быстро ударило в голову, затуманило глаза, засветило румянцем щеки.
- Подумаешь, событие, - усмехнулась Смурая. - Я это прозвище уже три
года ношу.
- И как? - Анна Матвеевна взглянула на нее грустно и недоверчиво.
- Что "как"?
- Очень тяжело?
Смурая еще раз усмехнулась, мрачно посмотрела на свет недопитый бокал и
шевельнула кустистыми бровями.
- Как видишь, здравствую.
- О-хо-хо, девочки, такая она, жизнь, изменница, - вздохнула
Черноморец, проворно цепляя вилкой толстенький огурчик, Ее пухлое лицо
излучало безнадежное спокойствие. - Так вот, - вслед за огурцом в рот
отправилась куриная лапка, - скажу тебе, Аннушка, прямо; поначалу плохо
без Сашки будет. А потом ничего, привыкнешь. - Полные губы Черноморец
залоснились от жира. Она промокнула его салфеткой и с аппетитом засмоктала
косточку. - Главное, не думать о дурном. Забыть, вроде его и вовсе не
было. Когда мой Петр скончался, я сказала себе: "Не горюй, и твоя пора
придет!" И вот, ежели рассматривать жизнь со спокойных позиций, то и нервы
в порядке останутся, и годы продлятся. Попомнишь меня, пройдет
годик-другой, постареет твой красавчик и вернется к тебе век коротать. Это
же как правило: седина в бороду - бес в ребро. Схватится однажды за голову
и приползет. А пока считай его усопшим. - Далее следовала парочка
полуприличных анекдотов из серии о пенсионерах и громоподобный хохот самой
рассказчицы. Смурая морщилась от этой доморощенной философии, поджимала
тонкие губы и втихомолку презирала Черноморец за прущую из ее пышного тела
ничем непобедимую веселость. Но в свою очередь считала нужным высказать
мнение по затронутой теме.
- Всегда говорила, что Сашенька, - слишком яркая и легкомысленная
птица, так что ничего удивительного. Видела его на днях с ней...
Табачкова и Черноморец замерли и одновременно подались вперед, не сводя