"Кристиан Жак. Нефертити и Эхнатон" - читать интересную книгу автора

культу Атона и царя. Противопоставление двух вероисповеданий подразумевается
и во втором гимне, возможно написанном вскоре после смерти Эхнатона:

... Солнце того, кто не ведает тебя, зашло, о Амун;
но знающий тебя говорит:
Оно взошло на переднем дворе (храма)!
Тот, кто нападает на тебя, пребывает во тьме,
даже если вся земля лежит в лучах солнца.
Тот же, кто поместил тебя в свое сердце, - смотри, его солнце
взошло![7]

Сохранилась, наконец, и надпись фараона Эйе,[8] в которой он прямо
заявляет: Я удалил зло. Каждый теперь может молиться своему богу (пещерный
храм в эс-Саламуни).
Наименее удачно, на мой взгляд, в книге описана именно религиозная
реформа Эхнатона. Прочитав работу Кристиана Жака, читатель в принципе не
может узнать правду об атонизме - потому, что автор почти ничего не сообщает
о египетской религии более ранних периодов.
Суть дела заключается в том, что по верованиям египтян Бог-Творец
постоянно принимает (на время или практически навсегда) самые разнообразные
формы, каждая из которых может вести самостоятельное существование (как
ведут самостоятельное существование дети, родившиеся от одной матери и
одного отца). Богов может быть очень много, но в центре теологических споров
эпохи Нового царства стояла проблема понимания сути главного божества и его
взаимоотношений с людьми. Новое царство - время формирования и
распространения религии "личного благочестия" (ее первые истоки относятся к
Среднему царству): люди научились обращаться к Богу сами, без посредничества
фараона и жрецов. Очень часто в качестве такого "личного" бога фигурировал
Амон-Ра - "тот, кто слышит мольбу пребывающего в нужде", "отец и мать для
того, кто помещает его в свое сердце". Но ведь сплоченность египетского
государства всегда основывалась на личности фараона, которого в начале
истории считали зримым воплощением бога Хора, а позже (с V династии) - сыном
солнечного бога Ра, "младшим богом", то есть существом, соединяющим в себе
человеческую и божескую природу. Столкнувшись с феноменом "личного
благочестия", фараоны начали убеждать своих подданных (в официальных
надписях) в том, что никто, кроме них, не может постичь истинную волю Бога и
обеспечить благоденствие подданных. "На него смотрят, как на Ра", - говорит
о себе царь Яхмос. Тутмос I называет себя "защитником Египта", его дочь
Хатшепсут провозглашает себя "пастырем Египта". Но даже этого ей кажется
мало, и она выражается о себе (в третьем лице) так:

Образ ее божествен,
Характер ее божествен,
Делает она вещь всякую, как Бог,
Просветленность ее, как у Бога

("Легенда о юности Хатшепсут").
И, тем не менее, находилось все больше людей, которые предпочитали
обращаться со своими житейскими просьбами не к Хатшепсут, или к Тутмосу III,
или к другому царствующему фараону, а непосредственно к Амону-Ра...