"Бент Якобсен. Продавец троллей ("Тролли" #1) " - читать интересную книгу автора

останавливался, поджидая убежавшего пса, а спокойно шел дальше по нужной
дороге, и вскоре Гектор возвращался к нему и, потеревшись большой головой о
штанину, снова шел рядом.
На третий день пути впереди показалась холмистая возвышенность, а когда
они поднялись на вершину, в лицо Гудвину пахнуло свежим, соленым ветром.
Впереди за склоном раскинулось синее море.
Под вечер они спустились в низину и очутились в небольшом портовом
городке, который назывался Пул. Тесные улочки, нигде не сворачивая, прямиком
сбегали по склону к гавани. Сплошными рядами тянулись крытые соломой домики.
Перед многими из них светились фонарики. Это означало, что здесь можно
получить за плату еду или ночлег, иногда и то и другое вместе. Пул кишел
моряками, и они были совсем не похожи на тех людей, с которыми в последние
годы привык иметь дело Гудвин в своем трактире. Вступая в город, он думал,
что легко найдет с моряками общий язык. Ведь он и сам много лет проплавал на
кораблях, но с тех пор подзабыл, как суров моряцкий мир, и сейчас у него
было такое чувство, словно те годы, когда он плавал, относятся к какой-то
другой жизни. Многие моряки расхаживали с большими ножами за поясом, с
серьгой в ухе или с железными обручами на руках и запястьях.
Сначала Гудвин спустился в гавань поглядеть на большие парусники. Он
вспомнил свою молодость, и у него засосало под ложечкой. Жизнь на море была
сурова и полна опасностей, но в то же время замечательна и богата
приключениями. Он улавливал каждый скрип корабля или причального троса. Он
был на ты со всеми звуками, раздающимися на борту при погрузке и выгрузке,
каждый запах был ему знаком так же хорошо, как запахи в его кухне. Гудвин
вздохнул и двинулся по крутой улочке назад, выбрал один из домов под
соломенной крышей с крошечными оконцами, где обслуживали постояльцев. Он
рассчитывал узнать здесь про корабли, которые отправляются во Францию.
Гудвин с Гектором вошли и устроились за столиком в углу. Хотя вечер еще не
наступил, в помещении было уже совсем темно, здесь сильно пахло дегтем,
ромом и забористым табаком. Повсюду в тесном зальце были расставлены
столики, за которыми сидели моряки. На столах перед каждой компанией стояла
темная бутылка ямайского рома, и перед каждым из посетителей стояло по
рюмке, которую он выпивал одним духом. Опрокинув одну рюмку, он тотчас же
наливал себе следующую. Новая порция рома ждала наготове, пока беседа не
подводила к подходящему моменту, когда полагалось выпить. Такие моменты
выдавались довольно часто, и всякий раз все моряки, сидевшие за столом, как
бы инстинктивно угадывали тот миг, когда пора было опрокинуть рюмочку.
Автоматическим движением каждый хватал свою рюмку, запрокидывал голову и
глотал свою порцию рома. По их голосам нельзя было сказать, что они очень
наслаждались этим крепким напитком, и однако же у них тотчас появлялось
желание выпить следующую порцию. Гудвину очень хотелось узнать, о чем таком
толковали посетители трактира, что после этого непременно требовалась рюмка
рома, но он сидел слишком далеко от них. Широкие плечи моряков были сдвинуты
вместе, и, сбившись в кружок, они так тихо бубнили сиплыми голосами, что за
другими столами их разговор невозможно было расслышать.
Спустя некоторое время к Гудвину подошел хозяин харчевни - здоровенный,
толстый, лохматый детина с орлиным носом и хмурым лицом. Гудвин догадался,
что в молодости он тоже был моряком.
- Рому? - спросил он Гудвина.
- Нет, спасибо! - ответил Гудвин. - Я бы лучше выпил кружку твоего