"Сергей Яковлев. Письмо из Солигалича в Оксфорд" - читать интересную книгу автораударил каблуком в дверь.
Скрипнула наконец задвижка, осторожно высунулось остренькое личико. - Ах, это вы, - недовольно пробормотала совершенно незнакомая нам маленькая женщина, словно накануне мы засиделись у нее в гостях и теперь некстати вернулись. Все было как во сне. Женщина вернулась в прихожую. Мы последовали за ней. Там она сбросила с плеч меховую шубку и осталась в одной ночной рубашке и шерстяных носках. В доме стоял густой ночной запах парного тела и постели. Так же молча женщина проследовала на кухню, и мы увидели, как она ставит наш чайник на нашу плиту. - Мы здесь живем, - как-то слишком обреченно произнесла жена. - Та живите себе на здоровье, - небрежно откликнулась женщина с сильным акцентом, выдававшим жительницу юга. - Мы здесь долго не задержимся. Это место нам не нравится - слишком далеко до центра. - До центра? - озадаченно переспросила жена, слегка покачнувшись. - Та конечно. Хде тут Кремль, а хде мы. Если уж приехали в столицу, так надо по-человечески устраиваться. Я открыл створку шкафа, чтобы положить туда шарф. На полочке поверх моих чистых рубашек лежали поношенные дамские туфли. Жизнь приучила нас к выдержке. Раздевшись, мы прошли в зашторенную комнату и сели по разные стороны обеденного стола. В полутемном углу на разложенном старом диване кто-то спал; вокруг дивана разбросаны были штаны, носки, детская обувь; единственное в доме кресло вытащено на середину комнаты и завалено какими-то коробками; возле Англии чай, конфеты и шоколад, валялись на полу две пустые бутылки из-под дрянного немецкого ликера и белел осколок фарфоровой тарелки. Не помня себя я кинулся проверять сервант. Ни чая, ни сладостей там не было! - Подарок! - раздался за моей спиной жалобный вскрик жены. Вашего подарка больше не существовало. Флакон духов, изрядно потраченный, стоял на тумбочке возле дивана. Восхитительные баночки с кремами, к девственной поверхности которых жена так и не решилась прикоснуться, служили теперь, опустошенные, посудой для замызганных кукол, устроивших пиршество под столом. А одна из кукол была заботливо укутана в грязную тряпку, в которой с трудом угадывался роскошный атласный чехол с нежно-розовыми цветами по белому полю. - Разбудили все-таки! - раздраженно сказала маленькая женщина, появляясь из кухни на голос ребенка. Детей на диване было двое. Мальчик лет десяти встал и одевался, поглядывая на нас, как волчонок. В простынях копошилась и капризно попискивала девочка трех-четырех лет. - Где наш чай? - почему-то спросил я. Можно было задать десяток других, не менее важных, вопросов. - Та дети же, разве непонятно, - недовольно бросила через плечо женщина, одевая на постели дочь. - Что?! - Что, что. Дети, говорю, повытаскивали, я потом вон туда в кучу свалила все ваше. Мальчик, широко зевая, влез грязными носками в мои зимние ботинки и |
|
|