"Евгений Якубович. Made in USSR" - читать интересную книгу автора

голову. Это не могло не иметь катастрофических последствий. И они не
замедлили наступить, как водится, ударив рикошетом по окружающим.
Поскольку Маргарите было строго-настрого запрещено вести с сотрудниками
посторонние разговоры, она немилосердно страдала. Склонившись в своем уголке
над газетой "Правда", она с тоской вслушивалась в беседы сотрудниц. Сплетни
о сослуживцах и новости локального институтского масштаба интересовали ее
значительно больше, чем политическая ситуация, сложившаяся в Гондурасе, и
высказывания главы компартии Японии. Некоторое время она крепилась, но
природу насиловать нельзя. Маргарите хотелось поговорить. Наконец, этот
ужасный коктейль из нереализованных желаний и абсолютно чуждой ей информации
сделали свое черное дело. Она, как ей казалось, нашла компромиссное решение.
Она, вполне здраво рассудила, что если она заведет разговор о текущей
политике, то никакой парторг не осудит ее за это, а может быть, даже
похвалит за политическую активность. И вот, дождавшись паузы в общем
разговоре, Маргарита сказала заранее составленную фразу. Тема для начала
разговора была выбрана неслучайно. Она действительно тревожила Маргариту со
вчерашнего вечера.
- Я вот вчера смотрела по телевизору про Америку. И так расстроилась.
Бедные американские безработные, что же они кушают?
Вопрос застал общество врасплох. Повисла напряженная тишина. В своей
простоте и наивности Маргарита затронула тему, по общему молчаливому
соглашению считавшуюся в НИИ запретной. В отделе, на треть состоявшем из
евреев, и на треть из сочувствующих, публичное обсуждение жизни в Америке
было под негласным запретом. Новости от родственников и знакомых в Америке
рассказывали под большим секретом, шепотом, с глазу на глаз. При этом они
все равно мгновенно распространялись по институту. Но официально никто
ничего не знал и не говорил. Публичное упоминание безработицы в Америке
допускалось только с трибуны актового зала института во время общих
собраний.
Не дождавшись ответа, Маргарита продолжала.
- Я вчера целый вечер переживала за них. А еще вот у них негры...
Неожиданно в разговор вступила Калугина. Предыдущим вечером она
принимала в гостях начальника своего мужа. Стол был отличным, выпивки
хватало, поэтому сидели долго. Когда наступило девять часов вечера,
начальник спохватился, что он не успевает домой к началу программы "Время" и
предложил посмотреть ее здесь, всем вместе. Таким образом, Калугина тоже
увидела душераздирающий репортаж из Америки о растущей там безработице.
Знаменитый советский журналист-международник, прославившийся своими
критическими очерками о США, брал интервью у безработного прямо на одной из
улиц Нью-Йорка. Безработный, был одет действительно очень бедно: на нем был
ношенный джинсовый костюм "левис" и недорогие адидасовские кроссовки. На
нормального советского зрителя, это и в самом деле производило удручающее
впечатление, но совсем по другому поводу - по ценам черного рынка, такое
одеяние в СССР стоило минимум три месячные зарплаты старшего инженера.
Рассказав о своей тяжелой жизни, безработный закончил интервью словами о
том, что он не может долго разговаривать, так как спешит занять очередь на
бирже труда. Корреспондент повернулся лицом к камере и стал рассказывать о
бедственном положении безработных. Неудачно расположенная камера показала на
заднем плане, как за спиной у корреспондента безработный подошел к стоявшему
неподалеку старенькому форду, сел за руль и уехал.