"Генри Джеймс. Зверь в чаще" - читать интересную книгу автора - Вы сами проговорились, что это не так. Для вас это уже не вопрос
воображения, раздумий, догадок. Не вопрос выбора. - Наконец он заговорил в открытую. - Вы знаете что-то, чего не знаю я. Вы и раньше давали мне это понять. Он сразу увидел, что последние слова сильно ее задели. - Я, мой друг, ничего не давала вам понять, - с твердостью сказала она. Он покачал головой. - Вы не умеете скрывать. - О-о-о! - Это относилось к тому, чего она не умела скрыть, и было похоже на подавленный стон. - Вы признали это много месяцев назад, когда я сказал, что вам страшно, как бы я не догадался. Вы ответили тогда, что мне все равно не догадаться, бесполезно и пробовать, и не ошиблись, я не догадался. Но вы думали о чем-то определенном, и теперь я понимаю - это касалось, это касается возможности, которую вы считаете наихудшей. Поэтому, - продолжал он, - я и взываю к вам. Поймите, сейчас меня страшит только неведение, знание уже не страшит. - Она молчала, и тогда он снова заговорил: - Я потому еще так уверен в том, что вижу по вашему лицу, чувствую в воздухе, во всем, что населяет эту комнату, - вы вне игры. Покончили с этим. Вам уже все известно. Вы предоставляете меня моей судьбе. И Мэй Бартрем слушала его, белая, неподвижно застывшая в кресле, словно в ней зрело решение, и в этом было прямое признание, хотя какая-то тонкая, полупрозрачная преграда еще не совсем рухнула, внутреннее сопротивление не до конца сломилось. - Это действительно было бы наихудшим, - произнесла она, с трудом На секунду он онемел. - Чудовищнее, чем все наши чудовищные догадки? - Чудовищнее. Ведь вы сами сказали слово "наихудшее" - разве этого не достаточно? - спросила она. - Достаточно, если и вы, как я, разумеете нечто, что соединяет в себе все мыслимые утраты и весь мыслимый стыд, - подумав, ответил Марчер. - Так оно и будет, если будет, - сказала Мэй Бартрем. - Но помните, это ведь только мое предположение. - Ваше убеждение, - возразил Марчер. - Для меня этого довольно. Потому что я чувствую - оно правильное. И если вы по-прежнему не желаете объяснить мне, значит, решили бросить меня. - Нет же, нет! - настойчиво сказала она. - Разве вы не видите, я с вами, все еще с вами. - И как бы для большей убедительности поднялась с кресла, а это редко случалось с ней в последнее время, и встала перед ним, прекрасная и хрупкая в своем белом, струящемся платье. - Я не покинула вас! Этим усилием одолеть слабость она так великодушно подтверждала свои слова, что если бы ее порыв не увенчался, к счастью, успехом, Марчер скорее огорчился бы, чем обрадовался. Она стояла перед ним, и холодная прелесть глаз сообщалась всему ее облику, так что в ту минуту Мэй Бартрем как бы вновь обрела юность. Поэтому он не жалел ее, он принимал то, что она предлагала, - готовность помочь ему и сейчас. Но вместе с тем чувствовал: этот свет в любой миг может угаснуть и, значит, нельзя терять времени. Ему не терпелось задать ей несколько самых важных вопросов, но тот, что как бы сам собой вырвался у него, по сути вмещал все остальные. |
|
|