"Генри Джеймс. Пресса" - читать интересную книгу автора

разостлали огромный пушистый ковер в цветах и узорах, приглашая на него
ступить; и в них заговорила совесть. Ответный их возглас вряд ли мог, по
ощущению Мод, сойти за радушное приветствие, и, лишь увидев, как это
безразличие, в свою очередь, остудило бедного джентльмена, Мод вдруг поняла,
до какой степени они с Байтом были все это время поглощены друг другом. И
все же физиономия Маршала, пока они, застряв в дверях, уклончиво молчали, не
предлагая ему ни вернуться вместе в закусочную, ни отправиться куда-либо в
другое место, - физиономия эта, маячившая перед ними в ожидании обещанных
Байтом указаний, чем-то похожая на нарядную бонбоньерку, мелковатую и
удобную только своей плоскостью, - вызвала в памяти нашей героини сладкие
мечты, которые ее спутник навеял бедному джентльмену в их последнюю встречу,
и это сразу несколько изменило - в сторону сочувствия при всей его
глупости - ее отношение к нему: ведь Байт и на ее счет позволял себе
забавляться. На какой-то миг она ощутила себя союзницей их незваного гостя и
в порыве добрых чувств, уже не раздумывая, повернулась к Байту:
- А вот и твой неуемный претендент, - сказала она, - на вакансию,
которая теперь так кстати открылась.
- Я осмелился, - сразу оживился мистер Маршал, - прийти, чтобы
напомнить вам - время не ждет.
Байт окинул его несколько двусмысленным взглядом:
- Боитесь, как бы вам не перебежали дорогу?
- Свято место пусто не бывает.
- Мистер Маршал полагает, - Мод снова выступала его рупором, - что оно,
пожалуй, чересчур стремительно освободилось.
Мистер Маршал не замедлил оценить - в свойственной ему широкой открытой
манере - помощь, которую она оказала ему своей находчивостью.
- Да, я, знаете ли, хочу попасть на газетную полосу, прежде чем
что-нибудь еще произойдет.
- А что, - осведомился Байт, - вы боитесь, может произойти?
- Мало ли что. - Он улыбнулся. - Я сам - разве вы не понимаете? - сам
хочу произойти. Первым.
Тут и Мод Блэнди невольно впала, разъясняя своему приятелю, в тот же
сладкий полупросительный тон.
- Да уж, произведи его. Что тебе стоит его произвести!
- Пожалуйста! Что вам стоит меня произвести, - подхватил Мортимер
Маршал.
Они стояли все вместе там, где остановились, держа свой странный
тройственный совет, и из-за его необычного тона и числа участников любому
прохожему, слуха которого он коснулся, представлялись, надо полагать,
людьми, обсуждающими не только вопросы, подвластные паркам, но и,
несомненно, разыгрывающими нечто вроде встречи этих грозных сил.
"Произвести-произвести!" - мрачным эхом повторял Байт, словно от этого
возгласа зависело нечто судьбоносное. Однако исполнение сего желания было
столь же далеко, как и возможность для Байта хоть что-то возразить, так как
к его голосу присоединился другой, вначале далекий и еле слышный, и, внеся
зловещую ноту, заглушил все остальное. Он прорвался сквозь грохот проезжих
улиц, со стороны Флит-стрит, вслушиваясь, наши собеседники обменялись
взглядами. Вслед за тем они определили - кричат на Стрэнде, а секунду спустя
в вечернем воздухе вновь разнеслось:
- Возвращение Бидел-Маффета! Потрясающая сенсация!