"Элоиза Джеймс. Жажда любви ("Отчаянные герцогини" #1) " - читать интересную книгу авторашагнул к двери, но обернулся и тихо сказал: - У меня было много любовниц,
Джемма. Джемма подняла брови: - Жаль, что я не вошла в их число. - Я не это хотел сказать. У меня было множество любовниц, но почти нет друзей. И он исчез, прежде чем она собралась с мыслями, чтобы ответить. Глава 32 - Что с тобой стряслось? Куда ты девалась? - допытывался Деймон. - О чем ты? - удивилась Роберта. - Почему ты удираешь тайком, как горничная, и оставляешь меня одного в гостиной? Роберта усмехнулась и пожала плечами: - Хочешь сказать, что воображал, будто я останусь послушать, как ты храпишь? До той самой минуты, когда придет лакей, чтобы погасить огонь в камине? Я приняла ванну, как, по-видимому, и ты. Она многозначительно посмотрела на его мокрые волосы. - Но у меня не было возможности показать тебе все счастье настоящей плотской любви. - О нет, все было прекрасно, - поспешно заверила она. - Я наслаждалась каждым мгновением. Честное слово. Я просто... Он заглушил все ее слова, протесты и доводы разума, сбросив рубашку, а потом и панталоны. Все возражения замерли у нее на губах. Он молча уложил ее голода, отчего Роберте стало не по себе. Но тут Деймон стал целовать ее, и Роберта с тихим стоном приоткрыла губы. И ощутила вкус его голода, словно они передали этот голод друг другу. Непонятное чувство в желудке превращалось в беспокойство и нетерпение, заставившие ее вцепиться в его мощные предплечья и дрожащими пальцами обводить бугры мышц. Странные ощущения встревожили ее, и Роберта, ловко извернувшись, вырвалась и отскочила от постели. - Я предпочитаю не повторять того, что произошло в гостиной, - объявила она, обнаружив, к собственной досаде, что тяжело дышит. Но Деймон, похоже, ее не слышал. Встав, он стал подкрадываться к ней, как хищник - к добыче. Роберта отступала до тех пор, пока не прижалась к спинке маленького кресла. - Деймон! - вскричала она, как ей казалось, повелительным тоном. - Я предпочитаю не... Но он снова целовал ее, яростно и жадно, и все надуманные слова унесло словно ветром. Потому что каждое прикосновение его рук вызывало озноб. - Нет! - охнула она, но это было все равно что подбросить хвороста в огонь. Он рассмеялся. Тихо. Торжествующе. И снова стал целовать ее. Целовать, пока она не затрепетала. Пока все мысли не вылетели из головы. Пока она не качнулась к нему... и прикусила губу, чтобы не умолять... Она никогда не молила. Никогда. |
|
|