"Элоиза Джеймс. Жажда любви ("Отчаянные герцогини" #1) " - читать интересную книгу автора

знавала и тех, которые считали такое количество отнюдь не чрезмерным.
От ее тихого смеха у мужчин замирало сердце и начиналось волнение в
нижней области. Даже без слов было ясно, что она вполне способна справиться
с одним... или даже тремя французами.
Ее муж закрыл за собой дверь и ступил в комнату.
Молодой человек поднял глаза, встал и без особенной спешки отвесил
поклон.
- Ваша светлость...
- Лорд Корбин! - ответил герцог Бомонт, кланяясь, в свою очередь.
Корбин был как раз во вкусе Джеммы: элегантен, уверен в себе и куда более
умен, чем казалось на первый взгляд. Собственно говоря, он был бы ценным
приобретением для парламента... хотя вряд ли унизится до чего-то, хотя бы
отдаленно напоминавшего работу.
Граф Гриффин, шурин герцога, тоже поднялся и небрежно поклонился.
- Ваш слуга, Гриффин, - изрек граф, ответив тем же.
- Присоединяйтесь к нам, Бомонт, - потребовала жена, глядя на мужа с
выражением полнейшего дружелюбия. - Как я рада видеть вас! Разве палата
лордов сегодня не заседает?
Эта небольшая речь была неотъемлемой частью той войны, которую они вели
последние восемь лет: беседа, расцвеченная тонкими намеками, скрытыми
уколами, но при этом неизменно вежливая. Никаких грубых эмоций: это не для
людей их происхождения и воспитания.
- Разумеется, заседает. Но я решил провести немного времени с вами, тем
более что вы только что вернулись из Парижа.
Герцог ощерился в некоем подобии улыбки.
- И уже по нему скучаю, - картинно вздохнула Джемма. - Как чудесно, что
вы тоже здесь, дорогой!
Слегка подавшись вперед, она коснулась веером его плеча.
- Я только жду приезда Харриет, герцогини Берроу, и тогда мы сможем
решить, какое главное украшение для завтрашнего бала нужно поставить в
центре стола.
- Да, Фаул упомянул, что мы даем бал.
- Дорогой, только не говори, что я забыла тебе сообщить! Знаю, это
почти безумие, но подготовка дала мне возможность чем-то заняться на
обратном пути в Лондон.
Судя по виду, она искренне раскаивалась, и, насколько знал Элайджа, так
оно и было. Игра в супружескую жизнь, которую они вели, требовала строго
учтивых манер на публике. Правда, оставаясь друг с другом наедине, они вели
себя немного иначе.
- Он только что дал тебе это понять! - вмешался брат. - Тебе следует
получше следить за собой, сестрица. Ты, к сожалению, привыкла единовластно
править в доме.
- О, это было крайне невоспитанно с моей стороны, - призналась Джемма,
вскакивая так порывисто, что шелковые юбки взвихрились вокруг узких
щиколоток. Сегодня она надела светло-голубое, расшитое незабудками платье -
шедевр французской модистки, с корсажем, облегавшим изгибы груди и тонкую
талию, и широченной юбкой на фижмах.
Джемма протянула руку. После минутного колебания Элайджа ее взял. Жена
улыбнулась ему истинно материнской улыбкой, как непослушному сыну, не
желающему умываться по утрам.