"Василий Григорьевич Ян. Поход Ермака " - читать интересную книгу автора

- Нишкни, детушка, нишкни! - замахал на него рукою Терентьич. - Може
отмолчимся... А не то...
И верный дядька красноречиво потряс ручницей, готовясь дорого продать
жизнь своего ненаглядного питомца.
В слюдовое оконце уже заглядывали бродяги.
Парень в алом кафтане первый ринулся вперед. Изо всей силы налег он на
дверку и в один миг высадил ее своими могучими плечами.
- Вона где голубчики притаилися, старый ворон да молодой ястребенок!
Ну, не погневайтесь, чин-чином, вылезайте, бояре! - с каким-то злорадным
смехом произнес он и осекся разом, так как Терентьич вскинул свой самопал и,
не целясь, выпустил в богатыря-парня весь заряд из ручницы. Блеснул огонек,
грянул выстрел. Молодец в алом кафтане громко ахнул и с яростным проклятием
схватился за плечо. Алая струя крови брызнула из раны...
- Никита Евсеич ранен! Гляди, робята! Держи старого филина! Вяжи его
дьявола, и пащенка его заодно с ним! - бешеными криками загремели окружавшие
каптану разбойники.
В один миг был обезоружен старый Терентьич. Его выволокли из возка, с
ругательствами и проклятиями перекрутили ему руки веревками и потащили в
чащу.
Следом за ним ринулся Алеша.
- Куда, ястребенок? - схватил его за руку один из станичников.
- И меня, и меня берите! Я заодно с дядькой, с Терентьичем... Жили
вместе и помирать нам стало вместях, - сверкая глазами, крикнул отважный
мальчик.
- Ишь ты какой прыткий! Помереть завсегда успеешь, - усмехнулся кто-то
из бродяг, - прежде дай с твоим батькой справиться. Как он в нашего есаула
пальнул! По головке за то, само собой, не погладим.
- Гей, - тут же добавил тот же голос, обращаясь к прочим станичникам, -
пообчистите каптану, робята. Небось, немало в ней всякого добра да казны
боярской припасено.
Едва было отдано это приказание, как несколько ражих молодцов кинулись
к каптане и с диким остервенением принялись хозяйничать в ней.
Между тем раненый начальник, во главе небольшой кучки разбойников,
углубился в чащу. Следом за ним вели связанных Терентьича и Егора. Подле
злосчастного дядьки шагал Алеша, не отводя от Игната встревоженных глаз.
Вскоре меж деревьев замелькали огни, зачернели новые силуэты людей... Их
собралось около сотни на огромной лесной поляне, у нескольких разложенных
тут и там костров.
В стороне от других, у большого костра, на огне которого варилось
что-то в тагане, подвешенном с помощью трех копий, сидел смуглый юноша с
открытым веселым лицом, черными глазами и такими же кудрями, выбивавшимися
из-под шапки.
На нем был такой же как и у раненого есаула наряд, только вместо
всякого оружия, заткнутого у того за пояс, висела большая, тонкой работы,
кривая турская сабля с осыпанной дорогими каменьями рукояткой, так и
бросавшаяся своим великолепием в глаза.
- Летали серые коршуны и выследили гнездо кукушки. С поживой тебя,
есаул, - обнажая улыбкой белые зубы, произнес черноглазый, отодвигаясь от
костра и уступая место раненому начальнику.
- Спасибо на такой поживе! Зацепил меня малость старикашка... Ну, да