"Тама Яновиц. Пейтон Эмберг" - читать интересную книгу автора

того, чтобы впутываться в чужие дела - Белинда сама заварила кашу, пусть ее
и расхлебывает - но отказать золовке, говорившей с непривычным для нее
волнением в голосе, она не решилась.
Белинда сослалась на занятость, и Пейтон согласилась приехать к ней в
офис. Приемная была забита одними мужчинами. Почти все небритые, волосатые,
в кожаных куртках, они нервно расхаживали по комнате и поминутно чесались,
словно давно не мылись. У каждого была фотография, которую они то и дело
оценивали критическим взглядом. Видно, Белинда набирала артистов на роли
гангстеров, хиппи или художников.
Приглядевшись, Пейтон заметила в помещении и двух других посетителей,
спокойно сидевших в кресле. В одном из них она узнала известного
французского комика. Другой, в широкополой шляпе и сюртуке, с тощей седой
бородкой, был ярко выраженным евреем. Впрочем, это мог быть и артист,
загримированный и одетый, готовый к пробе.
Белинды не было, и Пейтон вскоре стало не по себе: ей казалось, что ее
окружает толпа безумцев, в глазах которых светилась несбыточная надежда. Но
вот она наконец пришла, и все ее ожидавшие разом остановились, постаравшись
придать лицу самоуверенность и спокойствие.
Белинда была крупная мужеподобная женщина с короткой стрижкой и
могучими бедрами, видно, казавшаяся собравшимся всесильной волшебницей,
способной вытащить их из безвестности, а то и сделать кинозвездой.
Она остановилась около долговязого парня и сурово произнесла:
- Юсеф, а ты зачем здесь торчишь? Тебя ждет Генри, ступай к нему. Кроме
того, через два часа приедет Джеймс Айвори, он тоже хочет видеть тебя.
Все взгляды с нескрываемой завистью устремились на немыслимого
счастливца.
- А вы, парни, - Белинда обвела взглядом соискателей ее
благорасположения, - пока покурите. Я займусь вами позже. Только скажите
Алисе, где вас найти.
Белинда не одна управляла студией, но ее внушительная фигура,
напористость и непререкаемый тон делали ее в глазах посетителей, постоянно
обивавших порог приемной, вершительницей судеб. Она относилась к тому
редкому числу женщин, перед которыми раболепствуют и которым постоянно
преподносят цветы и дарят конфеты.
Белинда привела Пейтон в кафетерий неподалеку.
- Как дела на работе? - спросила Пейтон, опустившись на стул.
- Превосходно. - Глаза Белинды зажглись. - Фильм "Нисколько не удивлен"
явился гвоздем сезона. Мы рассчитываем на награды в нескольких номинациях.
Три фильма в работе. - Глаза Белинды неожиданно потускнели. - Мне кажется,
он собрался жениться, - выдавила она.
- О ком ты?
- О Дамиане Уэстерли. Это я, дура, сделала его знаменитостью и по
глупости дала ему роль в одном фильме с Каллиопой Ван, этой напыщенной
сумасбродкой. Не могу поверить, что он бросил меня ради нее. Да, она моложе
меня, привлекательней, допускаю, но ее звездный час давно позади -
год-другой, и ее имя станут набирать мелкими буквами. А что может быть хуже
стареющей кинозвезды?
Пейтон поежилась. Сейчас польется рассказ о неблагодарности этого
Дамиана и о коварстве сумасбродной кинозвезды, и Белинда будет жужжать, как
прялка, на которой иногда упражнялась Нелл, да еще станет утомительно