"Р.Яров. Пусть они скажут" - читать интересную книгу автора

Кочевники пошли на приступ, защитники сбрасывали им на головы камни.
Помимо драматизма и выразительности, требовалось думать еще и о технике
безопасности. Только точное знание каждым своего места могло ее обеспечить;
посторонний же подвергался риску. Режиссер вздохнул спокойней, когда
увидел, как появился милиционер, взял постороннего за рукав и увел в толпу
зевак.
Теперь этот человек стоял в квартире Улицкого в позднее, почти ночное
время.
- Так что же вы хотите?
- Я хочу сделать одно замечание по вашему фильму.
- Боюсь, что оно будет излишним. Все его создатели - и сценарист, и я,
и актеры - очень много работаем, очень много думаем, изучаем материал
всесторонне, чтоб соединить в один сплав историческую правду, современный
взгляд на эпоху и богатство характеров. Все это нелегко, но это
художественное творчество. Вы же пытаетесь судить о незаконченной работе по
случайно попавшемуся вам на глаза съемочному эпизоду, на основании чисто
личных вкусов. Простите меня за резкость, но, право же, не стоило ни вам
беспокоиться, ни меня беспокоить.
Кузнецов побледнел, но стоял твердо, даже перестал тереть давно уже
чистые подошвы о половик.
- Дело не в том, - сказал он. - Ваши слова отражают общее положение
вещей, а у меня замечания по совершенно конкретному поводу. В фильме
кочевники берут крепость штурмом с помощью осадных орудий. В
действительности все было не так. Вся эта пляска перед стенами и громадные
башни были лишь отвлекающим маневром. Азиатские воины, меняя друг друга,
рыли с другой стороны крепости подземный ход. Землю они убирали по ночам. В
день решительного штурма, когда все население сбежалось в одну часть
города, враги стали один за другим выползать из своего подкопа, а когда их
набралось достаточно много, ударили защитникам в спину. И все кончилось
очень быстро.
- Во-первых, у нас есть исторический консультант, - возразил
запальчиво режиссер. - Во-вторых, насколько мне известно, существует
единственный источник сведений о том времени - летопись. Ею пользовались
все поколения историков. В нашем фильме события развертываются так, как они
описаны в летописи. Хотя у нас и художественное произведение, мы не сочли
себя вправе украшать историю. Но, может быть, вы ученый и нашли какие-то
новые документы? Тогда...
- Я бухгалтер, - сказал Кузнецов, - и документов никаких не находил.
Но дело, повторяю, не в том. Летописец ошибся. Пробравшихся с тыла он
принял за передовых бойцов, взобравшихся на стены. Ведь он вместе с
остатками защитников заперся в соборе на площади и в течение нескольких
дней был лишен возможности следить за ходом событий. Когда церковь,
наконец, взяли, скрывшиеся в ней были убиты. Но несколько человек спаслись;
сперва спрятались, а потом ушли через тот подземный ход, уже никем не
охраняемый. Летопись они захватили с собой, но, будучи, разумеется,
неграмотными, не знали, что в ней содержится. А на новом месте запись
началась с прерванного, и, таким образом, правда истории осталась навсегда
утерянной.
- Для нас это в общем-то не имеет никакого значения. - Улицкий
вздохнул устало. - Но откуда вы об этом знаете?