"Валерий Язвицкий. Иван III?- государь всея Руси (Исторический роман в 5 книгах, кн.4, 5)" - читать интересную книгу авторапокою, когда вошла к нему Марья Ярославна и окликнула его:
- Иванушка, пошто звал ты меня? Люди у меня были - Данилушка посему не хотел ничего сказывать... Иван Васильевич молча поздоровался с матерью и, поцеловав ее руку, сказал ласково: - Садись, моя матушка, сюды к столу. Яз тобе все поведаю. Сей часец придет сюды Иван Фрязин. Воротился он из Рыма... Марья Ярославна сразу оживилась и заволновалась: - Когда же, сыночек, приехал он? - Придет, вот сам и поведает. Лик царевны грецкой привез он, на доске кипарисовой писанный. Вот мы с тобой и поглядим его. Потом ты расспроси Фрязина-то, как ты сие умеешь, обо всем, спроси посла-то нашего, а яз послушаю. Да и сам, может, о чем-либо его попытаю... - Когда же придет-то он? - нетерпеливо воскликнула великая княгиня. - Сей часец, матушка, - ответил Иван Васильевич, - а ты, молю, погляди на лик-то ее и скажи все мне. Материнское-то сердце - вещун верный... Дворецкий, постучав, приотворил слегка дверь и спросил: - Приказываешь ли, государь, пред лицо твое стать? - Веди сюды Фрязина, потом нас втроем оставь. Никого сюды не пущай... Иван-денежник вошел и низко поклонился, касаясь рукой по русскому обычаю самого пола. Потом, как принявший православие, перекрестился на образ по-православному. Усмехнулся Иван Васильевич, представив себе, как его денежник молился перед папой, крестясь по-католически. - Двурушничал, - чуть слышно сорвалось с его губ. почтительно молвил венецианец. - Здравствуй и ты, - ответил государь, - сказывай. Иван-денежник снова поклонился, достал из-под полы кожаный ящичек красивой работы, тисненный золотым узором, и, сняв с него крышку, преподнес Ивану Васильевичу. В ящичке лежала кипарисовая доска. На ней сухими красками, разведенными яичным желтком с клеем, написан был лик царевны Зои. Государь и государыня впились глазами в изображение на доске. На них смотрела полная девушка лет двадцати трех в итальянском плаще из парчи, отороченном соболями. Из-под плаща виднелось пурпуровое платье. На голове царевны, среди густых черных волос, сверкал золотой обруч, наподобие короны, увитый нитями крупного жемчуга. Лицо царевны, белое, с нежным румянцем на щеках, понравилось Марье Ярославне, и она сказала сыну: - Личико-то у ней баское. Токмо вот губы-то толстоваты, да и в глазах ни ласки, ни доброты нету... - Государыня, досфоль слово молвить, - вкрадчиво попросил денежник. - Сказывай, - сухо ответила государыня. - Сие токмо на иконе, - быстро заговорил венецианец, пришепетывая при трудных ему словах, - глаза у царевни хороши, ласкови, а на иконе нет. На щеках румянец. Иван Васильевич по складу рта царевны понял, что чувственна она и властна, а глаза ее неверны. На миг мелькнули пред ним голубые глаза юной княгини и темные глаза Дарьюшки... |
|
|