"Валерий Язвицкий. Иван III?- государь всея Руси (Исторический роман в 5 книгах, кн.4, 5)" - читать интересную книгу автора

- Чужая царевна-то сердцу моему, - молвил он матери, - видать в ней
дщерь латыньства рымского. - Бают, сирота она? - спросила Марья Ярославна
у посла.
- Сирота она, государыня, - быстро затараторил денежник. - Старшая
сестра ее, Екатерина, - вдова Стефана, короля Боснии. Братья тоже старше
царевни, Андрей и Мануил, - оба у папы живут...
- Сказывай, - перебил его Иван Васильевич, - что тобе папа о женитьбе
приказывал и как меня чтил и послов моих как принимал?
- Его святейшество чтил тя, государь, как господаря великого, как
короля, и на брак тя с царевной благословляет. Сама царевна рада и со всей
охотой согласье дает идти за тобя. Его кардинал Виссарион грек, который у
невести твоей, государь, учителем, вельми ласков к послам, а тобя
наивисоко чтит. Приказал папа-то привезти тобе <опасни> грамоти для бояр
твоих на два года по всем землям, а опричь того письма послал государям
всех латиньских земель, для ради тобя, государь, повсюду бы с честью
великой принимали царевну...
- Где же сии опасные грамоты?
- Привезет их вборзе с собой посланец папский Антон, тоже, как и яз,
венецианец. Будет твоим боярам слободни проезд по Рому по всем
королевствам и княжествам...
- Награжу тя за верную службу щедро, - сказал Иван Васильевич, - иди.
Когда надобно будет, призову для ради сих же дел...
С благодарностями и низкими поклонами вышел денежник из покоя
государя московского.
Мать и сын остались одни и сидели молча за столом, разглядывая
изображение греческой царевны. Первым нарушил молчание Иван Васильевич и,
усмехнувшись, сказал:
- Что другое, а детей рожать горазда будет...
- Бог ее ведает, сыночек, - тихо и в раздумье произнесла Марья
Ярославна, - что она в дом-то нам принесет...
- Разве сие угадаешь, матушка? - грустно ответил Иван Васильевич. -
Чужая она всем нам, особенно Ванюшеньке. Вижу, чует он, что злой ему
мачехой царевна будет. Токмо теперь уж поздно перепряжку-то деять. Да,
может, лучше-то и не найдешь...
Иван Васильевич помолчал и добавил:
- Хочу тобе, матунька, как на духу покаяться. Токмо трех любил яз.
Одну в ранние юные годы, всего две недельки. Любил на походе, да и не
сердцем любил, а токмо телом. Вторая-то была княгинюшка моя, Марьюшка,
нежная и ласковая. Сердцем всем полюбил ее, голубушку. Отцом чрез нее
стал, а Господь ее от меня отнял.
Иван Васильевич замолчал, сжимая свои руки. Язык его не поворачивался
сказать о Дарьюшке даже матери. Марья Ярославна положила руку на плечо
сына и сказала ему, как говорила маленькому:
- А ты не бойсь, сыночек. Материнское-то сердце все у дитя своего
уразумеет.
Приник Иван Васильевич лицом к руке матери и зашептал:
- Третьей-то яз и сердце и душу навек отдал, матунька. Токмо имя ее
не спрашивай, а ежели сама потом догадаешься, держи сие в тайне про собя,
дабы ни один человек о сем не ведал...
Он почувствовал, как другая рука его матери ласково легла ему на