"Валерий Язвицкий. Иван III?- государь всея Руси (Исторический роман в 5 книгах, кн.4, 5)" - читать интересную книгу автора - Чужая царевна-то сердцу моему, - молвил он матери, - видать в ней
дщерь латыньства рымского. - Бают, сирота она? - спросила Марья Ярославна у посла. - Сирота она, государыня, - быстро затараторил денежник. - Старшая сестра ее, Екатерина, - вдова Стефана, короля Боснии. Братья тоже старше царевни, Андрей и Мануил, - оба у папы живут... - Сказывай, - перебил его Иван Васильевич, - что тобе папа о женитьбе приказывал и как меня чтил и послов моих как принимал? - Его святейшество чтил тя, государь, как господаря великого, как короля, и на брак тя с царевной благословляет. Сама царевна рада и со всей охотой согласье дает идти за тобя. Его кардинал Виссарион грек, который у невести твоей, государь, учителем, вельми ласков к послам, а тобя наивисоко чтит. Приказал папа-то привезти тобе <опасни> грамоти для бояр твоих на два года по всем землям, а опричь того письма послал государям всех латиньских земель, для ради тобя, государь, повсюду бы с честью великой принимали царевну... - Где же сии опасные грамоты? - Привезет их вборзе с собой посланец папский Антон, тоже, как и яз, венецианец. Будет твоим боярам слободни проезд по Рому по всем королевствам и княжествам... - Награжу тя за верную службу щедро, - сказал Иван Васильевич, - иди. Когда надобно будет, призову для ради сих же дел... С благодарностями и низкими поклонами вышел денежник из покоя государя московского. Мать и сын остались одни и сидели молча за столом, разглядывая усмехнувшись, сказал: - Что другое, а детей рожать горазда будет... - Бог ее ведает, сыночек, - тихо и в раздумье произнесла Марья Ярославна, - что она в дом-то нам принесет... - Разве сие угадаешь, матушка? - грустно ответил Иван Васильевич. - Чужая она всем нам, особенно Ванюшеньке. Вижу, чует он, что злой ему мачехой царевна будет. Токмо теперь уж поздно перепряжку-то деять. Да, может, лучше-то и не найдешь... Иван Васильевич помолчал и добавил: - Хочу тобе, матунька, как на духу покаяться. Токмо трех любил яз. Одну в ранние юные годы, всего две недельки. Любил на походе, да и не сердцем любил, а токмо телом. Вторая-то была княгинюшка моя, Марьюшка, нежная и ласковая. Сердцем всем полюбил ее, голубушку. Отцом чрез нее стал, а Господь ее от меня отнял. Иван Васильевич замолчал, сжимая свои руки. Язык его не поворачивался сказать о Дарьюшке даже матери. Марья Ярославна положила руку на плечо сына и сказала ему, как говорила маленькому: - А ты не бойсь, сыночек. Материнское-то сердце все у дитя своего уразумеет. Приник Иван Васильевич лицом к руке матери и зашептал: - Третьей-то яз и сердце и душу навек отдал, матунька. Токмо имя ее не спрашивай, а ежели сама потом догадаешься, держи сие в тайне про собя, дабы ни один человек о сем не ведал... Он почувствовал, как другая рука его матери ласково легла ему на |
|
|