"Эльфрида Елинек. Любовницы " - читать интересную книгу автора

оказывается, не хочешь. Выбей себе это из головы! Пока отец и Геральд не
выбили! Я все расскажу отцу и Геральду! Все расскажу!
Отец и Геральд считают, что Паула не должна отлынивать, выбрав себе
легкую и чистенькую профессию портнихи, ведь им-то приходится делать тяжелую
и грязную работу лесорубов.
Пусть не думает, что ей удастся улизнуть от отцовского гнева, выбрав
себе непыльную работенку. Отцу и так уже пришлось жениться на матери из-за
нее, из-за Паулы, ну то есть не из-за нее, а из-за ее старшей сестры,
которая теперь замужем и которую не достанешь.
Отца приводило в бешенство, что мать занята чистой домашней работой, а
ему с сыном приходится делать грязную и тяжелую работу, под пьяную руку он
не раз уже бил ее смертным боем, не раз уже швырял ей в лицо грязные сапоги,
швырял на лавку грязные штаны, грязные рабочие штаны на новенькую еще,
обитую тканью скамейку. И Пауле они вволю и всласть будут швырять в лицо
грязные сапоги, швырять грязные штаны на скамейку, чтобы Паула все вычистила
и вымыла. Они ни на секунду не забывали о своей честной и благородной
ненависти к женщинам в доме. Не забывали никогда.
Вот так-то! Разве что в день рождения, на Рождество или когда с ними
приключался несчастный случай. И она еще, видите ли, хочет выучиться на
портниху!
Но Паула по-прежнему не сводит глаз с лучшей жизни, где бы она ее ни
подсмотрела, в кино ли, или в облике дачника, приехавшего на лето в деревню.
Вот только эта лучшая жизнь все время принадлежит другим, а не ей.
И она все время канючит: я буду отдавать вам стипендию... ведь и на
продавщицу нужно сначала учиться... и свадебное платье, слышите, свадебное
платье я сошью себе сама!!! И матери буду шить, и тете, и бабушке, и
всем-всем. Это ведь такая экономия! И вокруг меня всегда будет чистая
публика. А потом и сама я стану принадлежать к чистой публике, стану шить
себе новые платья и понравлюсь достойному человеку.
И все вокруг будут говорить: какая аккуратненькая, и может статься, я
выйду замуж за плотника или за каменщика, за жестянщика или за мясника, а то
и за колбасника!
И Паула все время подглядывает за лучшей жизнью, которая могла бы
принадлежать и ей, хотя создана эта жизнь не для нее.
И поскольку Паула не стоит того, чтобы постоянно ею заниматься, и отец
по вечерам хочет только одного - покоя, а прибить он ее не может, хотя очень
хочет, потому что просто слишком устал и не рискует вновь впасть в гнев, и
поскольку убить ее он тоже не может, хотя очень хочет, и поскольку ему, по
сути, наплевать на все, и поскольку Паула обещает все что угодно, и обещает,
что будет помогать матери - по вечерам прибираться в хлеву, и поскольку
деньги есть деньги, то Пауле разрешают наконец учиться на портниху.
И с этого самого момента Паула совсем другими глазами глядит на лучшую
жизнь, как на нечто, чего, пожалуй, удастся достичь, хотя поначалу придется
подоткнуть юбку повыше и затянуть пояс потуже.
В худшей жизни, стало быть, начинает Паула годы своего учения,
окончатся же они - в жизни лучшей. Остается надеяться, что они не закончатся
раньше, чем начнутся.
И будем надеяться, что лучшая жизнь не присвоена уже кем-то другим,
кому не приходилось подбирать юбку повыше и затягивать пояс потуже.