"Эльфрида Елинек. Любовницы " - читать интересную книгу автора

думает, поэтому управлять ею затруднительно.
Астматик с усилием дышит через свои жабры и стонет, требуя обеда.
Бывший чиновник имеет право. Паула, требующая отдать ей Эриха, имеет право
его требовать, но ничего не получит. Эрихова мать срывается с места и
устремляется к плите, где жарится и парится еда, и папаша, которому трудно
разговаривать, не успел еще толком прохрипеть свой приказ, как порция гуляша
появляется на столе.
Подводим итог. Паула никогда не войдет в этот дом. Только через трупы
трех взрослых людей. У нас нет лишней работы, мы сами со всем справляемся.
Женщины делают женскую работу, Эрих, мужчина - мужскую, а ее немало. Кроме
того, Эрих важен как добытчик денег. Деньги важнее, их еще труднее
заполучить, чем работу. Работы нам всегда хватает, а вот денег далеко не
всегда.
Верховодит всеми дирижер-астматик. Он дирижирует этим оркестром
инвалидов, не произнося ни слова. Острую приправу подсыпают больные ноги
матери. Из-за них работа за плитой, в подвале, в коровнике и в постели
никогда не наскучит. Недуг придает работе самый смак, сильно ее
разнообразит.
Астматик - бывший чиновник, и командовать он хорошо научен. У него есть
и способности к этому делу. Дышать астматик почти не может, но свои
основательно вышколенные способности продемонстрировать он еще в состоянии.
Тот, кто поработал на железной дороге, сохранит выучку на всю жизнь, даже
если железной дороги уже не будет. Пауле здесь нечего искать, желать и
просить.
Паула в выходном платье сидит на кухне и ждет. Свою голову, которой
досталось столько оплеух, она прячет в животе, которому досталось столько
пинков. Она свернулась в клубок, словно ежик, только иголок не хватает. Руки
ее, еще не прошедшие экзамен на швейное мастерство, беспомощно держат
распустившуюся по нитке ткань. Швейная мастерская ей не подмога. Паула и
мастерская слишком недолго были знакомы. В Паулиной голове набухает, словно
маленькая почка, мысль о том, а не лучше ли было выбрать швейную мастерскую
вместо Эриха. Почку тут же обрывают и растаптывают. В Паулином сердечке тихо
увядает последний росток любви. В мойке тихо дремлет грязная посуда. В
большой сковородке вместе с пригоревшим жиром накапливается очередная порция
оплеух, которые получит Паула, если тотчас же не наляжет на мытье посуды.
Эрих приналег на Паулу, и ни к чему хорошему это их не привело, разве что
принесло Пауле горе, от которого ей и раньше никуда было не деться. По сути,
это даже отбросило Эриха назад в его карьере автомобилиста и владельца
мопеда. Ребенок, если захочет, снимет ведь с родителей последнюю шкуру.
Эрих надеется, что в этом столкновении интересов победу одержит мопед.
Высказав свое решение о том, что он предпочитает мопед Пауле, прямо в
выпученные глаза астматика, Эрих садится в седло мопеда-победителя и гонит
во всю мочь на запад вслед садящемуся за гору солнцу. Астматик чувствует
облегчение. Уж от мопеда-то, пожирающего уйму денег, он парнишку сможет
избавить, дай только срок.
Разъяренные Паулины родители скатываются с горы вниз, прямо в руки к
Пауле. Уходя, они оставили от Паулы одни развалины, теперь же, когда они
убеждаются, что она даже посуду не помыла, от нее после побоев остаются одни
клочки по закоулочкам.
Запад ждет Эриха. В той стороне снова объявились дачники и, что его