"Эльфрида Елинек. Любовницы " - читать интересную книгу автора

только грязную посуду да заботы о Хайнце.
Эта сцена разыгрывается потому, что отцу приходится досрочно уходить на
пенсию; для него уже припасено место на бале-маскараде болезней, на
карнавале немощей, и поэтому семья больше не сможет откладывать столько
денег, сколько прежде. Папа больше не стоит, как прежде, обеими ногами на
твердой почве жизни. Он теперь по горло в дерьме, а это очень ненадежная
опора.
Жизнь, правда, не стоит на месте, но Хайнцевы родители за ней уже не
поспевают.
Все надежды теперь связаны с Хайнцем, который их явно разочарует.
Все, что они наскребли и накопили, принадлежит Хайнцу, сами ведь они
добились немногого.
Сейчас для Хайнца самое важное - экзамен на профессию, экзамен на
мастера, электромастерская и свой магазин.
Сбережениям предначертан один путь - в сторону Хайнца и его судьбы.
Поэтому - долой Бригитту! А Бригитта тем временем в комнате своей матери
ведет разговоры с собственным телом. Бригитта спрашивает, нет ли там,
внутри, маленького, еще не народившегося комочка.
Нет, отвечает нутро Бригитты, сожалею, но пока все пусто. Может, что
получится в следующем месяце.
Итак, Бригитта продолжает высоко держать голову. Работа у нее в любом
случае есть, она - ее единоличная собственность. Одинокой ей не быть!
Телесная оболочка Бригиттиной матери возлежит на тахте и читает газету с
хроникой великосветской жизни. В своем доме она владычица. А вот Бригитта
пока еще не у себя дома.

В горах, на лоне природы

Между тем наверху, в маленьком крестьянском домишке, столкнулись
интересы сельских тружеников, интересы людей, которые ни у кого не вызывали
к себе ни малейшего интереса, которые и сами не ведают, что у них может
появиться такая штука, как интересы. И все же они рассматривают себя как
бензин в двигателе машины, а Паулу - как попавший в него песок.
Астматик свистит носом, как мышь, на которую наступили. Астматику нет
нужды произносить что-либо вслух, чтобы постоянно заставлять суетиться свое
окружение. На аукцион выставляется жалкий Паулин живот, который вскоре
раздуется и потяжелеет, так что за те же деньги можно будет получить
несколько килограммов живого веса Паулы сверх купленного. Но это никого не
привлекает. Шла бы речь о свинье, привес этот был бы, разумеется, огромной
прибылью. В случае с Паулой он говорит лишь о том, что она легко досталась,
слишком легко, и тем труднее ее теперь пристроить в чьи-то руки.
Никому не нужно содержимое Паулиного живота, никто не желает его
растить и холить. Никому не нужна и сама Паула, ни с содержимым, ни без
оного. Даже на Паулину шкуру не нашлось бы покупателей. Из нее ведь не
сошьешь наволочку и не сплетешь половичок.
О Паулиной голове и речи нет. Если найдется покупатель на Паулино тело
и на ее рабочие руки, он получит голову в придачу, задаром, как рекламное
приложение или как премиальные за выслугу лет. Дальновидные люди, собравшие
большой совет по поводу собственности и средства производства, именуемого
Эрихом, оценивают Паулину голову как недостаток, ведь она слишком много