"Зое Дженни. Зов морской раковины " - читать интересную книгу автора

снова стараясь потопить утку. В конце концов он в бешенстве начал колотить
по воде руками и так расплакался, что Юлии пришлось вытащить его из ванной.
Его маленькое тельце дрожало от злости и разочарования; Георг еще долго
плакал, и Юлия стала пичкать его сладостями, чтобы успокоить.

Когда Георг пошел в школу и ему больше не требовалась няня, господин
Розенберг предложил Юлии остаться у них: вести домашнее хозяйство и
готовить. К тому времени Мария уже занималась исключительно своей карьерой,
и господин Розенберг был рад, что еще один человек оживляет комнаты и
наполняет их звуками. Принимая решение жениться на Марии, он исходил из
того, что в будущем будет окружен целым хороводом играющих и шумящих детей.
В последнее время Мария все чаще отсутствовала и звонила из отелей, чтобы,
как она выражалась, осведомиться о благополучии своего сына. После свадьбы
Мария пожелала, чтобы на окнах спальни висели белые занавески, длинные, до
самого пола. Когда господин Розенберг в одиночестве лежал в постели, окна в
спальне были открыты настежь, и ветер задувал занавески в комнату, как
флаги. Он думал о том, что во время шторма их бы, наверное, разорвало в
клочья.
Посреди ночи он вставал и, борясь с тишиной, принимался печатать на
своей старой грохочущей пишущей машинке.

Пятнадцатилетний сын избегал отца. Когда господин Розенберг искал
глазами взгляд Георга, ему казалось, будто он скользит по ледяной
поверхности.
Однажды, вернувшись домой, он расслышал шаги Георга на верхнем этаже;
они сразу же стихли и снова раздались на лестнице, только когда господин
Розенберг закрыл за собой дверь кабинета.
Если Мария не приходила домой к ужину, Георг брал тарелку и запирался в
своей комнате. Господин Розенберг сидел за обеденным столом вдвоем с Юлией,
которая терпеливо расспрашивала его о работе и пациентах, то и дело кивая.
Однажды перед сном господин Розенберг, охваченный желанием выговориться,
оказался перед закрытой дверью сына. Но ему не пришло в голову ничего
конкретного, о чем бы он мог с ним поговорить. Из-за двери доносилась
быстрая монотонная музыка. Несколько секунд господин Розенберг отчаянно
пытался подобрать слова, найти вопрос, который он мог бы задать, но,
почувствовав, что время для этого или уже прошло, или еще не настало,
удержался и не постучал в дверь.

* * *

В летние месяцы Золотой холм словно вымирал. Большинство соседей
уезжали на море, где у них были собственные дома. Розенберга остались летом
на холме: Мария работала над эскизами, господин Розенберг писал книгу.
Каждое утро Георг ездил на велосипеде по дорожкам в тени каштанов. Он
поглядывал по сторонам, будто искал что-то: "Это не Золотой холм, это
какой-то холм с привидениями", - подумал он и, улыбаясь этой мысли,
посмотрел наверх, на окна, на которых были спущены жалюзи, не дававшие
взгляду проникнуть внутрь.
Перед церковью он остановился, сел на каменные ступеньки и достал из
нагрудного кармана фотографию, истрепанную от постоянного рассматривания.