"Зое Дженни. Зов морской раковины " - читать интересную книгу автора

Старая фотография его мамы. Этот снимок отец сделал во время свадебного
путешествия: Мария Розенберг на ступеньках загородного дома между колоннами
портика. Она опирается правой рукой о колонну и, подставив лицо солнцу,
смотрит вдаль. Сын представлял себе, что она смотрела на пшеничное поле. На
Марии было свободное белое платье с короткими рукавами и соломенная шляпа,
отбрасывавшая тень на глаза. Голову она держала высоко, и на шее можно было
разглядеть решительно выступавшие мышцы. Георг знал каждую тень, каждую
складку на ее платье. В тот день, когда ее сфотографировали, должно быть,
дул сильный ветер, потому что платье плотно облегало ее тело; под тканью
вырисовывались грудь и бедра. Сын думал о теплом ветре и о том, как он
прижимался к ее телу. Потом он рефлекторно перевел взгляд к темному пятну в
нижнем углу фотографии. Там была тень отца, стоявшего напротив и державшего
фотоаппарат. Это был досадный изъян, и сын уже много раз думал о том, как бы
отретушировать фотографию и удалить раздражавшее пятно. Все чаще он
представлял себя вместо отца рядом с матерью в свадебном путешествии. Он
представлял себе, как бы он взял ее за руку и побежал с ней по пшеничному
полю. Посреди поля, сняв с нее соломенную шляпу и подбросив вверх, как в
игре, он поцеловал бы ее.

Георг сидел на ступеньках церкви с фотографией в руке и плакал. Ему не
давала покоя одна мысль: он не мог понять, как эта женщина на снимке, только
и мечтавшая о том, чтобы быть с ним, бежать с ним по пшеничному полю, через
секунду после вспышки фотоаппарата ушла с тенью, которая была его отцом.
Наверняка отец не побежал бы с ней по полю, скорее всего он даже не заметил
его, а просто, сделав снимок, быстро убрал фотоаппарат в футляр, сел на
ближайший автобус и уехал.
Жара обжигала. Георг видел ящериц, которые шмыгали по ступенькам церкви
и бесшумно исчезали в трещинах. Он вытер футболкой мокрое от пота и слез
лицо, сунул фотографию в нагрудный карман рубашки и сел на велосипед. В доме
было тихо. Юлия ходила по магазинам, отец был в своем кабинете. Сегодня
Георг слонялся по комнатам будто чужак, представляя себе, что он -
инопланетянин, случайно приземлившийся в этом доме. Он с удивлением
рассматривал все вокруг, несколько раз, так ничего и не взяв, открыл
холодильник, включил и выключил воду. Когда он открыл дверь на чердак, его
обдало теплым затхлым запахом заброшенного помещения. Он никогда особенно не
интересовался работой матери и сегодня в первый раз вошел в комнату под
крышей. Лучи солнца слабо проникали через грязное чердачное окошко, образуя
на полу едва различимый прямоугольник света. На стеклянном столе собралась
пыль. Вот где проводила время мама, когда Юлия катала его в коляске по
холму. Он попытался представить, как она работала тут, но не мог связать ни
ту женщину, которую он знал, ни ту, на снимке, с этим запущенным чердаком. В
глубокой задумчивости Георг остановился перед пыльным стеклянным столом,
пальцем выводя на нем свое имя.

Георг услышал, как внизу хлопнула входная дверь. Затем, будто откуда-то
издалека, нахлынули голоса родителей. Должно быть, мама неожиданно пришла
домой. Он подошел к лестнице и наклонился над перилами так далеко, чтобы
можно было увидеть гостиную. Родители сидели друг против друга. Георг
спустился еще на пару ступенек, чтобы разобрать, о чем они говорили. Он
злорадствовал про себя: родители считали, что остались наедине и не