"Джером К.Джером. Я становлюсь актером" - читать интересную книгу автора

по лестнице, но был слишком возбужден, чтобы усидеть дома. Я решился
отобедать в первоклассном ресторане; обеденный счет существенно сократил мои
и без того скромные средства. "Ерунда, - подумал я, - что такое несколько
шиллингов, ведь скоро я буду зарабатывать сотни фунтов". Я пошел в театр. Не
знаю, что это был за театр, какую пьесу давали. Я замечал лишь игру, да и то
ровно настолько, чтобы воображать, насколько лучше я смог бы сыграть каждую
из ролей. Я размышлял о том, как бы мне понравились эти актеры и актрисы,
если бы я стал работать с ними. Я решил, что мне, пожалуй, приглянулась бы
примадонна, и воображение нарисовало мне все детали самого бешеного флирта,
который сведет с ума от ревности всех остальных актеров. Я вернулся домой,
лег в постель, но так и не заснул всю ночь, предаваясь мечтаниям.
На следующее утро я встал в семь и завтракал второпях, боясь опоздать
на свидание к одиннадцати. Мне кажется, я смотрел на часы (интересно, где
теперь эти часы?) через каждую минуту. Незадолго до десяти я уже был на
Стрэнде и принялся шагать взад-вперед по небольшому отрезку улицы, боясь
отойти от конторы дальше чем на бросок камня и в то же время стараясь не
подходить слишком близко. Я купил новую пару перчаток. Помню, что они были
оранжево-розовые, и одна из них разорвалась, когда я пытался ее натянуть,
поэтому я надел вторую, а эту нес, скомканную, в руке. Когда осталось минут
двадцать, я свернул в переулок, где находилась контора, и стал по нему
прогуливаться, испытывая неприятное чувство, словно все его обитатели знают,
с какой целью я сюда пришел, и тайком наблюдают за мной из-за своих штор и
занавесок. Казалось, одиннадцать часов никогда не наступит, но вот наконец
пробил Биг Бен, и я направился к двери, стараясь делать вид, что я только
что здесь появился.
Но, подойдя к конторе, я обнаружил, что никого нет и дверь заперта.
Сердце мое упало. Неужели все это было жестоким обманом? Неужели это новое
разочарование? Или антрепренера убили? Или театр сгорел? Почему же их нет?
Что-то из ряда вон выходящее должно было задержать их, иначе они не опоздали
бы на такое важное свидание. Полчаса я провел в напряженном ожидании, и тут
они появились, выразив надежду, что не заставили меня долго ждать. Я ответил
"нет, нет" и пробормотал что-то насчет того, что сам только что подошел.
Как только все трое вошли в контору, меня представили антрепренеру,
оказавшемуся актером, которого я часто видел на сцене, но который был вовсе
не похож сам на себя, хотя он с успехом мог бы сойти за собственного сына:
он был много ниже ростом и много моложе, чем ему следовало бы. Гладко
выбритое лицо придает актерам такой моложавый вид. Сначала мне трудно было
поверить, что молодые люди, которых я обычно встречал на репетициях, были на
самом деле мужчинами средних лет и часто обремененными семьей.
В целом мой будущий антрепренер не оправдал моих ожиданий. В его одежде
вовсе не чувствовалось того беспечного равнодушия к расходам, которое я
искал в человеке его положения. Сказать по правде, вид у него был довольно
потрепанный. Я объяснил себе это тем пренебрежением к внешнему виду, которое
часто проявляют очень богатые люди, и стал вспоминать истории о миллионерах,
которые ходили чуть ли не в лохмотьях; я вспомнил также, что однажды видел
мать одной из наших ведущих бурлескных актрис и был удивлен тем, как она
была плохо одета.
Они принесли с собой уже готовое соглашение, и мы с антрепренером
собственноручно подписали его и обменялись экземплярами. Затем я вручил ему
банкноту в десять фунтов, а он мне - расписку в получении. Все было