"Мор Йокаи. Похождения авантюриста Гуго фон Хабенихта " - читать интересную книгу автора

Теофиля Готье, "Похождения авантюриста Гуго фон Хабенихта" Мора Йокаи,
"Признания авантюриста Феликса Круля" Томаса Манна. В данных романах
авантюризм трактуется как одно из "вечных призваний", как субстрат, а не
атрибут персонажа. И конечно, авантюрист - определенный психологический
тип - очень труден для понимания и еще более - для художественного
отображения. Авантюра - одна из дефиниций Метаморфозы, понимаемой в качестве
основной парадигмы бытия. В книге Томаса Манна покровителем авантюристов не
без оснований назван бог Гермес. Но все же нам кажется, что Протей более
подходящая кандидатура на роль патрона подобных субъектов. Почему? Вот
опорные пункты нашего рискованного размышления. "Индивидуальность", "я",
взятые сами по себе, не имеют смысла - это темный провал, очерченный
определенными датами и атрибутами - именем, эмоциональностью, языком, местом
рождения, мировоззрением и комплексом социально-культурных ценностей эпохи;
"я" - необходимое звено в причинно-следственной цепи, у этого "я" есть
прошлое и будущее, и, взятое само по себе, оно неуловимо, как сиюминутное
мгновение. Добродетели и пороки, вера и неверие, честь, совесть и принципы,
модус целесообразности жизненного движения, рацио - все эти кардинальные
понятия обусловлены соответствующим окружением. Теперь представим себе
эгоцентриста более одинокого, чем Робинзон Крузо, человека, отмеченного
каиновой печатью свободы: для него имя, семья, родина, сословие, основы
современного общества - только непонятные атрибуты фундаментально
непонятного факта рождения. Для него не существует статичных категорий и
закона исключенного третьего, для него существует только "практика
относительности"; добродетель - извращенность порока, грех - перверсия
подвига; цель проявляется только на фоне бесцельности, если нет цели, нет
также и бесцельности и т. д. Тело и дух, явь и сон, жизнь и смерть
постулируются для подобного индивида Случаем, Игрой, Метаморфозой. Повторим
еще раз: это психологическая система, идеальная прямая линия - удаления от
нее или приближения к ней характеризуют живую специфику того или иного
авантюриста.
Если писатель решил познакомить нас с таким героем (антигероем), он ни
в коей мере не должен иметь по отношению к нему симпатий или антипатий и не
должен обсуждать его поступки с точки зрения традиционной этики. Дистанция,
нейтральное любопытство, спокойное ожидание приключений и неожиданных
трансформаций персонажа - вот отличительные признаки такой авторской
позиции.
Дюма симпатизировал д'Артаньяну, Конан Дойл симпатизирует Шерлоку
Холмсу; авторы волей-неволей вовлекают читателя в свою эмоциональную
атмосферу. Ничего подобного нельзя сказать о Море Йокаи (равным образом и
Готье, и Манне): прочитав о примечательном авантюристе XVII века Гуго фон
Хабенихте в альманахе "Рейнский антиквар", использовав фактологию еще
нескольких немецких и французских источников, Йокаи написал исторический
роман, полный вопиющих анахронизмов с точки зрения историка (как и роман
Готье), и поступил, на наш взгляд, очень правильно: авантюрист - тип вечный
и вневременный, поэтому исторический реквизит не может играть в романе
сколько-нибудь важной роли, хотя Йокаи часто знакомит нас с удивительными
объектами этого реквизита. Спокойствие и нейтральное любопытство автора
сразу вызывают у читателя аналогичное отношение, и это характеризует
блестящее мастерство Йокаи. Гуго фон Хабенихт в первой же главе ведет себя
крайне предосудительно: он - артиллерийский офицер на службе у князя