"Джеймс Джонс. Отныне и вовек (об американской армии) [H]" - читать интересную книгу автора

из-за прилавка проверить размер гимнастерок и натолкнулся на О'Хэйера.
Брезгливо отдернув руки, он наклонил голову и заорал:
- Уйди ты отсюда, ради бога! Иди куда хочешь, только уйди! Покатайся на
своем "дюзенберге", сходи в сарай, подсчитай, сколько ты вчера отхватил!
Мы и так за тебя все делаем. Иди, не волнуйся.
Он прорычал это на одном дыхании и последние слова договорил почти
шепотом.
О'Хэйер медленно растянул губы в улыбке. Он стоял, свободно опустив
готовые нанести удар руки, и смотрел на Тербера холодными глазами игрока,
до которых улыбка никогда не доползала.
- О'кей, старшой, - сказал он. - Ты же знаешь, с первым сержантом я
спорить не буду.
- При чем здесь первый сержант? - фыркнул Тербер. Он глядел в пустые
глаза О'Хэйера и гадал, что же все-таки способно лишить этого улыбчивого
игрока его всегдашней невозмутимости. Должны же у этого арифмометра где-то
среди рычажков быть и чувства. Может, сбить его с ног, бесстрастно подумал
он, так, любопытства ради, чтобы посмотреть, как он себя поведет. Лива
следил за ними из-за стола. - Я с тобой говорю сейчас не как первый
сержант, а просто как Милт Тербер. И повторяю, катись отсюда подальше.
О'Хэйер снова улыбнулся:
- О'кей, старшой. Как ты это говоришь, неважно - ты все равно первый
сержант... К тебе я загляну позже, - бросил он мимоходом Ливе, обошел
Тербера, намеренно поворачиваясь к нему спиной, и молча вышел из склада.
- Когда-нибудь он меня достанет, - сказал Тербер, уставившись на дверь.
- Когда-нибудь я сам его достану. Его вообще-то можно разозлить или нет?
- Ты его на ринге видел? - как бы между прочим спросил Лива.
- Видел, не сомневайся. Видел я, как он выиграл у Тейлора. По очкам.
Я-то думал: ну хорошо, пусть я за него работаю, так, может, он хоть
дерется прилично.
- Он шесть раз бил Тейлора запрещенными, - сказал Лива. - Шесть раз, я
сам считал. Но каждый раз - по-другому. Рефери мог только делать ему
предупреждения. Тейлор чуть не взбесился. А когда Тейлор сам ударил его
запрещенным, О'Хэйер и не моргнул. У О'Хэйера котелок варит.
- Еще бы знать, хорошо ли варит, - задумчиво произнес Тербер.
- Он большие деньги зашибает. Мне бы его мозги. Со своего сарая он
нагреб столько, что перевез сюда из Штатов всю родню. Папашке купил
ресторан, сестренке - шляпный магазин. Туда весь местный солидняк ходит. А
еще построил дом в Вахиаве. Десять комнат в домике. Так что котелок у него
варит неплохо... Говорят, он теперь за ручку с приличной публикой. И
дамочку себе завел, что называется, из "общества"
- Чтоб, значит, не спать одному, когда его китаяночка берет на три дня
больничный. Слушай, а может, он женится и уйдет из армии? - с надеждой
спросил Тербер.
- Не с нашим счастьем, - ответил Лива.
- До чего он мне кровь портит! Даже больше, чем Прим. Тот-то просто
пьянь.
- Может, все-таки будем работать?
Они успели поработать совсем немного - с улицы к казармам подъехала
машина.
- Тьфу ты черт! - сказал Тербер. - Им здесь что, "Астория" или "Савой"?