"Джеймс Джонс. Отныне и вовек (об американской армии) [H]" - читать интересную книгу автора

Пробормотав, что ему нужно принести еще картошки, он скрылся в кухне -
сварливый, разочарованный в жизни гном, у которого обманом отняли законное
место в пантеоне героев.
Пруит щелчком отправил окурок в черно-красную урну и, вернувшись в
казарму, прошел по коридору мимо канцелярии в комнату отдыха. Дневальный,
явный сачок, прятавшийся от строевой, сидел, зажав швабру между колен, в
изъеденном молью кресле и лениво листал комиксы. Он даже не поднял головы,
когда услышал шаги Пруита.
Чувствуя себя здесь чужим, Пруит повернул назад. В полутемной нише он
увидел бильярдный стол и остановился. В его жизнь снова вмешались
посторонние силы, он явственно ощущал это. Малыш Маджио мечтает вернуться
на склад "Гимбела" - вспомнив их разговор, Пруит улыбнулся, потом включил
над бильярдом свет, выбрал кий, натер его мелом и разбил пирамиду шаров.
Громкий треск расколол гнетущую утреннюю тишину пустой казармы, и из
канцелярии высунулась в коридор голова. Узнав Пруита, мужчина разгладил
пальцами тонкую щеточку усов, изогнутые сатанинские брови дрогнули, как
нос собаки, учуявшей новый след. Легко и неслышно он на цыпочках подкрался
к Пруиту и встал у него за спиной. В тишине, нарушаемой лишь постукиванием
шаров, его голос прогремел как внезапный раскат грома.
- Ты что здесь делаешь?! - возмущенно рявкнул он. - Почему не на
строевой? Как фамилия?
Пруит даже не вздрогнул. Все так же согнувшись над кием, он медленно
повернул голову.
- Пруит. Переведен из первой роты. Ты же меня знаешь, Тербер.
Здоровяк молча провел пятерней по буйным взлохмаченным волосам: его
неожиданный и необъяснимый гнев исчез так же неожиданно и необъяснимо, как
возник.
- А-а. - Он злорадно улыбнулся и тотчас убрал улыбку с лица. - Значит,
к командиру?
- Вот именно. - И Пруит послал в лузу следующий шар.
- Я тебя хорошо помню, - мрачно сказал Тербер. - Маленький трубач...
Вызову. - И, прежде чем Пруит успел ответить, повернулся и ушел.
Пруит продолжал гонять шары, думая, как это похоже на Тербера: любой
другой старшина приказал бы немедленно отойти от бильярда, но у Тербера -
своя система. Пруит методично забивал шары один за другим и промахнулся
всего раз. Закончив, он снова сложил шары в пирамиду и повесил кий на
место - бильярд ему надоел. Постоял, глядя на гладкое сукно, потом
выключил свет и вышел на галерею.
В канцелярии по-прежнему звучали громкие недовольные голоса. Маджио все
так же сосредоточенно чистил картошку. На кухне гулко громыхали сковородки
и кастрюли. Пишущая машинка на складе уже заглохла. Казалось, он повис в
прозрачном герметическом пузыре, погруженном в некую обезличенную и
деятельную среду, и рабочее утро седьмой роты, обтекая его, неумолимо и
тяжеловесно тащилось своим ходом, безразличное к переводу Пруита, событию
столь значительному в его жизни и в то же время совершенно его не
касающемуся. Он словно стоял на пересечении всех дорог мира в том месте,
где стрелки указателей веером расходятся во все стороны; машины с
разноцветными табличками номеров проносятся мимо, и никто не замечает, что
он тут стоит, никто не останавливается, чтобы подвезти его.
Из канцелярии вышел Уиллард в белой поварской форме, с еще багровым от