"Джулия Джонс. Ученик пекаря (Книга Слов #1) " - читать интересную книгу автора

Стояло жаркое лето - в том году ему сравнялось тринадцать. Комары
кишели над болотами, словно дым большого пожара, и весь мир полнился их
жужжанием. Вылезать на солнце можно было только ранним утром. Таул шел по
тропке через болота ко все сужающемуся оконцу, где он удил рыбу,
пристраивая удочку между двух камней. В тот день он не находил себе покоя.
Вместо обычных мечтаний о подвигах и славе его осаждало видение страдающей
матери.
Роды шли не так, как следует. Повитуха разломила пополам свечи, прежде
чем зажечь их, и Таул, как всякий житель Великих Болот, знал, что это
означает. Да ему и не нужен был этот обряд, чтобы понять то, что он видел
сам: мать умирает. Слишком долго она мучилась, слишком жарко было в доме.
Он полночи не спал, ворочаясь в мокрых от пота простынях. Дыхание матери
притягивало комаров, а запах мочи - мух.
Он устыдился чувства облегчения, когда наконец настало утро и он
получил повод уйти из дома. Повитухе нужно было заплатить, чем бы ни
кончились роды, а расплатиться их семья могла только рыбой. Сестренок Таул
не взял с собой: они были слишком малы, чтобы идти в такую даль, притом ему
хотелось побыть одному. Рыба клевала неохотно, и только к полудню он
наловил сколько требовалось: три для повитухи, две для матери, по одной
себе и сестренкам и еще одну на случай, если родится ребенок. А отец пускай
сам для себя постарается.
Повитуха встретила его у двери.
- Она слишком слаба, чтобы разродиться. Решай - должна ли я взрезать
ее, чтобы спасти хотя бы ребенка?

Таул грохнул кулаком о стену, и боль выдернула его из воспоминаний.
Почему повитуха так поступила? Как могла она отдать судьбу матери в его
руки? Предоставить решать ему, мальчишке тринадцати лет? Боль Таула
сгустилась в гнев. Где тогда таскался его отец, никчемный пьяница? А вместе
с гневом пришло облегчение. Гнев всегда помогал Таулу справиться с собой.
Если не думать о том, что случилось позже - много позже, - можно обрести
какое-то душевное равновесие.
Меган влетел в комнату, развеяв своей веселостью мрачные мысли.
- Вот и я. Быстро, правда? Чего я только не накупила. - Она принесла
целую охапку свертков. - Тут у меня горячий пирог с угрями, гусиная печенка
в желе и даже свежие фиги! - Она распаковала все эти лакомства, ожидая от
Таула подобающего восхищения. Он улыбался, одобряя ее выбор. Он был рад,
что она пришла. Ее присутствие отгоняло демонов.
- Пару фиг я, пожалуй, съем, а вот на угрей не отважусь. - Сказав это,
он тут же пожалел о своих словах: радость на лице Меган сменилась
разочарованием. Таул поспешно добавил: - Зато попробую печенки.
- Вот и хорошо, Таул, - заулыбалась Меган, - ведь я купила ее
специально для тебя. А пирог я сама съем. Ой, чуть не забыла! Я и одежду
тебе достала. - Она развернула самый большой из свертков. - Вещи не новые,
ты уж не обессудь, но крепкие. Гляди. - Она извлекла на свет
канареечно-желтый камзол и пару полосатых штанов. - Еще плащ - настоящая
козья шерсть, пощупай.
Таул одобрил качество шерсти и был вознагражден сиянием зеленых глаз.
Когда они поели, Меган налила им по стакану сидра медового цвета.