"Джулия Джонс. Ученик пекаря (Книга Слов #1) " - читать интересную книгу автора

случилось.
- Какой это город?
- Рорн, какой же еще. Самый большой город на востоке. Таул
снисходительно улыбнулся гордости, с которой она это сказала. "Рорн, -
подумал он. - Какая нелегкая занесла меня в Рорн?"
Меган, приведя молодого человека ночью в свою жалкую каморку, окружила
его нежной заботой - вымыла, покормила, Натерла целебными маслами и укутала
в теплые одеяла.
Таул, чувствуя под одеялами голую кожу, догадался, что раздет донага.
Меган, увидев, что он это понял, сверкнула улыбкой.
- Неужто ты такой скромник? - Таул на самом деле был стыдлив и хотел
ей об этом сказать, но она перебила: - Я такое каждый день вижу, при
моем-то занятии. - Вызывающе взглянув Таулу в глаза и не дождавшись ответа,
Меган сказала: - Тебя это коробит.
- Не столько коробит, сколько вызывает жалость!
- Спасибо, только не нуждаюсь я в твоей жалости! - Меган поджала свои
красивые губы и добавила с иронией: - Пожалеть следует скорее того, кого
бросают умирать в темном переулке. - Но, сказав это, она тут же раскаялась.
- Прости, Таул, я знаю, ты не хотел меня обидеть. - Она набросила на себя
плащ. - Пойду куплю чего-нибудь поесть, и потом, тебе понадобится новая
одежда. Старую я выкинула на улицу. Я скоро, не скучай. - Она взмахнула
каштановыми локонами и исчезла.
Таул пригубил свое питье. Оно унимало боль и проясняло мысли. Он начал
вспоминать, как оказался здесь. Он - рыцарь Вальдиса, посланный к мудрецу
Бевлину, который, в свою очередь, отправил его разыскивать неизвестного
мальчика. Память вернулась, нахлынув волной. Пять лет Таул разыскивал того,
кто не имел ни имени, ни лица. Он вспомнил все города, где бывал, всех
людей, с которыми говорил, все эти годы, истраченные по милости живущего в
глуши старца.
Таул вспомнил и ночь, когда его взяли. Он пил в темной таверне, и на
него напали четверо - они выволокли его наружу, избили и, окровавленного,
заковали в цепи. Цепи привели Таула в неистовство, но это были еще пустяки
по сравнению с теми муками, когда его начали пытать. Таул содрогнулся. О
пытках он вспоминать не хотел. Ему без конца задавали вопрос, ответить на
который было не в его власти: "Кто тот мальчик, которого ты ищешь?" Вопрос
повторялся снова и снова, а Таул не мог ответить на него.
Сколько же он пробыл в цепях? Зачем они его выпустили? Он ведь не
сказал им того, что им хотелось знать, - он просто не мог. Зачем тогда его
освобождать?
Таул вспомнил тучного человека - тот часто глядел, затаившись в темном
углу, как Таула пытают. От толстяка пахло тонкими духами, и голос у него
был властный. Это он был виновником всех мучений Таула. По его приказу,
стало быть, Таула и выпустили. Сколько же его продержали в тюрьме? Сколько
времени он потерял?
Было еще что-то, что следовало вспомнить, - что-то, укрытое еще
глубже. Он напряг память - и воспоминание вернулось к нему, ясное до
дурноты, несущее с собой знакомое отчаяние. Теперь Таул полностью стал
самим собой. Воспоминания были его бременем, и он так свыкся с их тяжестью,
что без них чувствовал себя невесомым. Они определяли, кто он есть и кем
должен стать.