"Сьюзен Джонсон. Прикосновение греха " - читать интересную книгу автора

- Оставьте деньги себе, - сказал он. - Купите что-нибудь для Криса.
- Вы слишком добры.
Тепло огня, вино и веселая благожелательность хозяина отогрели ее. Но
главным оставалось счастливое избавление от Ланжелье. Что касается денег, то
об этом она подумает позже.
Когда какая-то его фраза заставила Трикси рассмеяться, Паша был
очарован. Откинувшись в кресле, она улыбалась теплой и щедрой улыбкой. Ее
искрящиеся радостью глаза на секунду встретились с его глазами.
Ощутив внезапный прилив желания, Трикси подумала, что это вино оказало
на нее столь возбуждающее действие.
"Сначала я расстегну на ее строгом воротничке перламутровые пуговки, -
подумал Паша, глядя на ее разрумянившееся лицо. - Очень медленно, а
потом..."
- Как чудесно сидеть у огня, - произнесла она вдруг, потрясенная
неожиданными ощущениями, спровоцированными темным горячим взглядом Паши
Дюра. - Холодным вечером. Мне это напоминает о доме... Не сама комната,
конечно, - продолжала она нервно, - с печатью стиля Ришелье "не жалеть
никаких средств", но тишина и тепло, и... Где, интересно, можно раздобыть в
центре города яблоневые дрова?
- Затрудняюсь ответить. Не знаю. Хотите, я спрошу у Жюля.
- О нет... на самом деле это совсем не важно. Я только хотела... что...
Зачем вы на меня так смотрите?
- Вы очень красивая, - улыбнулся он. - Я пленен.
Неужели она и впрямь столь целомудренна? Или шикарная затворница
Ланжелье, как никто другой, умела играть роль юной невинности? Столь зрелая
женственность и полная безыскусность казались несовместимыми.
- Вы сказали, что мы только поужинаем. Конечно же, он рассчитывал не
только на это, однако постарался не проговориться.
- Еду скоро подадут. - Неужели она и вправду дрожит? - Позвольте
подлить вам еще шампанского, - предложил Паша, стараясь придать голосу
больше нежности.
- Нет. - Ее голос дрогнул.
Но когда он подался вперед, чтобы вновь наполнить ее бокал, Трикси не
остановила его.
- Шампанское во всех случаях хорошо помогает, - обронил он.
Она стиснула пальцы, чтобы не поддаться соблазну прикоснуться к нему.
Его близость ее волновала, мужское начало подавляло; ее повергали в трепет
его широкие плечи под тонким шелком рубашки, гибкие мышцы его ног, когда он
поднялся с кресла; ее пугала первобытная сила его рук, взявших бутылку, а
затем ее бокал.
- Вам лучше сесть, - едва слышно произнесла Трикси. Паша скользнул по
ней взглядом, поставил ее бокал на стол и опустился в кресло.
Вдруг ей почудилось, будто они остались вдвоем на всем белом свете.
Воздух звенел безмолвным ожиданием. Откровенно сексуальный, смуглый,
черноволосый, как дьявол, греховно красивый, он источал грубую силу и
первобытную похоть. Его глаза из-под полуопущенных век горели неукротимым
огнем желания. Все это пробудило в ней давно забытые воспоминания о
чувственном наслаждении.
Его ноздри затрепетали, словно он уловил, что она готова.
- Сколько нам ждать? - спросила Трикси. - Когда принесут еду? - Голос