"Лидия Джойс. Искушение ночи " - читать интересную книгу автора

Байрон нахмурился, в нем нарастало дурное предчувствие.
- Что вы хотите сказать?
Глаза ее сузились, улыбка исчезла.
- Вот это! - бросила она, приподняв подол юбки, где чулок выглядывал из
ее крепкого башмака.
Сказать, что чулок был красного цвета, значит, не сказать ничего. Чулок
был алый, пламенный, даже пунцовый. Байрон перевел взгляд с ее лица - белой
маски ярости под смешным гримом - на лодыжку в вызывающем чулке.
- Дражайшая леди Виктория, - решительно заявил он, - смею вас уверить,
что я не посылал корсетнице никаких конкретных указаний. Я только составил
список нужных вещей и попросил, чтобы они были привлекательными. - Голос
Байрона дрогнул, но он храбро продолжал: - У корсетницы и моего покойного
двоюродного дядюшки вкусы явно отличались от ваших... или от моих, если на
то пошло.
- Вы хотите сказать, что это, - она бросила взгляд на исподнее и
ужасные чулки, - произошло случайно?
- Да! - пылко ответил Байрон. Она недоверчиво посмотрела на него. -
Кстати, ваше утреннее платье премиленькое. Для платьев я дал более подробные
указания. - Выражение ее лица смягчилось. Байрон прислонился к стене и
посмотрел на нее, выгнув бровь. - Если хотите, я позволю вам выкрасить мое
исподнее в любой цвет, который вам захочется, в возмещение ущерба.
Это подействовало. Сначала на ее лице недоверчивое выражение боролось с
насмешливым, а потом она рассмеялась. От этого звука по спине у него
пробежала дрожь - красивый музыкальный звук, ласкающий слух. Байрон выгнул
вторую бровь. Перед глазами промелькнули картины прошлой ночи. Не такая уж
она скованная, как ему казалось, подумал Байрон.
- Дайте мне салфетку, - попросила леди Виктория, вновь обретя дар речи.
Не говоря ни слова, он намочил салфетку в тазу для умывания и подал ей.
Она тщательно смыла грим. На лице у нее было старательно угодливое
выражение. Твердо посмотрев на него, она вернула ему салфетку.
- Если вы, ваша светлость, еще раз осмелитесь сменить мой гардероб,
каковы бы ни были ваши намерения или результат, я выкрашу весь ваш гардероб
в такие цвета, о существовании которых вы и не подозреваете.- Спасибо, что
предупредили, - серьезно ответил Байрон.
- Пожалуйста. - Виктория лучезарно улыбнулась. Острый подбородок и
резкие черты придавали ей какую-то озорную привлекательность, и Байрон
поймал себя на том, что, словно зачарованный, наблюдает за этими
метаморфозами.
- Встаньте, миледи, - сказал Байрон, когда ее улыбка снова исчезла. -
Разрешите мне посмотреть, что сделала с вами портниха. Вряд ли это может
помочь, но все же...
На лице леди Виктории отразилось неудовольствие, но она отставила
поднос в сторону и встала. Затем с нарочитой неторопливостью стала
поворачиваться, чтобы он мог осмотреть ее. Хотя он понимал, что ей хочется
разозлить его, ему показалось почти что возбуждающим то, как она явила его
взору свое тело сначала под одним углом зрения, затем под другим. Сначала
лицо с его ясным взглядом, потом лебединая шея, холмы грудей, изгиб затылка,
второе ухо, торчащее, точно раковина, среди завитков волос. Она казалась на
несколько лет моложе, чем когда приехала, - конечно, не девочкой, но ближе к
девическому возрасту, чем увядающая и наполовину отжившая, какой ее делала