"Лидия Джойс. Тени в ночи" - читать интересную книгу автора

самоуверенность.

На миг Ферн позавидовала ему, но затем со вздохом решила, что не может
винить его за ее собственную неуверенность. Женщина тем и отличается от
мужчины, часто говорила ее мать, что у женщины более утонченная натура, она
более деликатна, более возвышенна, женщина - это роза, обвившая твердые
шпалеры, таким образом украшая их, а те поддерживают ее.

Это сравнение вызывало у нее легкий бунт, но Ферн его подавляла. Она
ведь не мифическая амазонка, чтобы сражаться с мужчинами, если даже часть
ее, очень маленькая часть, принадлежавшая, казалось, кому-то другому,
шептала, что должно быть иначе.

Эти мысли покинули ее, когда они с Колином вышли на платформу, где
стоял поезд, отправлявшийся в Брайтон. Слуга передал их багаж проводнику,
Ферн поднялась в вагон, за ней Колин, и человек в голубой форме проводил их
в купе.

- Чай, пожалуйста, - заказал Колин, когда тот уложил багаж в сетку для
вещей.

- Сию минуту, сэр, - ответил проводник и вышел.

- Наконец-то, - сказала Ферн, чувствуя, как жар поднимается у нее по
щекам. - Во всяком случае, до Брайтона не слишком далеко.

- Вы устали, mon ange?

Выражение нежности заставило ее покраснеть еще сильнее, хотя в его
словах не чувствовалось ни малейшего тепла.

- Немного, - призналась Ферн.

В купе было удушающе жарко, и, прежде чем занять свое место, она
развязала ленты шляпы и расстегнула обшитый шнурами жакет. Когда она увидела
из окна, как толпа поглотила слугу Колина, ей показалось, что вместе с ним
ушла часть ее жизни, навсегда затерявшись в вокзальной суете.

Она посмотрела на мужа, который сел напротив и положил рядом шляпу. Он
еще сохранил безупречно уложенную прическу, она чувствовала слабый запах
макассарового масла для волос. Колин вдруг оказался невообразимо близко к
ней, хотя они были намного ближе, когда вальсировали в бальном зале. Но там
всегда было ограничение - следящие глаза дюжины светских матрон и приличия,
диктующие каждое движение, каждый шаг в замысловатом танце.

Несомненно, танец продолжался и сейчас; несомненно, тут было и то, что
она должна сказать, и то, как она должна себя вести, но Ферн вдруг поняла,
что ничего об этом не знает. Она знала все тонкости домоводства и приема
гостей, а вот о том, что происходит за закрытыми дверями между мужем и
женой, могла только догадываться. Ее воспитание, казавшееся вчера таким