"Мэри Джойс. Страсть за кадром [love]" - читать интересную книгу автора

- Текстуры, свет - просто превосходно. Говоришь, ты из высшей школы?
Малколм был очень эмоциональным человеком. Он увидел прекрасные
снимки, он также почувствовал глубину понимания в бриллиантово-зеленых
глазах Бретт. Малколм заметил, что она была одета и разговаривала, как
девочка из высшего общества, но у нее был исключительный талант.
Ему требовался ассистент три вечера в неделю и иногда в выходные дни,
чтобы отвозить и доставлять пленку, проявлять черно-белые снимки,
содержать в порядке оборудование, убирать студию, а также выполнять разные
поручения. Если она хотела работать в этой области, то занятие было
исключительно для нее. Прав он или не прав - покажет время.
Бретт упрашивала и умоляла свою тетку, что ее учеба не пострадает,
что честно будет дома в положенное время, и трагически, как все подростки,
настаивала, что эта работа - самая важная в ее жизни и у нее больше
никогда не появится такой возможности.
Лилиан - опекун Бретт - имела свои представления о работе, однако
Лилиан - художник - ценила мастерство ее наставника и в конце концов
разрешила Бретт работать с Малколмом Кентом.
Со стаканом содовой в руке Бретт шагала к пристройке в школьной
форме, состоявшей из свитера с высоким воротом и голубых джинсов, она
казалась выше своих пяти футов и десяти дюймов. Копна темных локонов была
заколота на затылке серебряной заколкой, подарком тети Лилиан. Несмотря на
попытки стянуть все волосы, они беспорядочно выбивались, скрашивая ее лоб
и почти скрывая ее вдовий бугор. Густые широкие брови придавали озорную
трогательность изумрудно-зеленым глазам.
Работая в студии, гримеры и парикмахеры, клиенты и модели часто
говорили Бретт, что ей надо сбросить лишние десять или пятнадцать фунтов и
стать моделью. Бретт унаследовала от матери ее локоны, однако ее движения
не были столь медлительными и ленивыми, как у Барбары - они были
характерными и резкими. Бретт всегда считала, что ей просто из вежливости
делают комплименты и не обращала на них внимания. Кроме того, ей никогда
не хотелось быть моделью.
Бретт немного подумала: она не считала себя красоткой и не переживала
из-за своей внешности, она решила сама строить для себя заполненную,
интересную жизнь. Упреки Барбары в пору, когда она была маленькой
девочкой, все еще имели свое воздействие, как только она подходила к
зеркалу.
Что бы Бретт ни надевала - свитер или слаксы - она слышала голос
Барбары:
- Твои ноги и руки торчат из всего. Кажется, ты растешь, чтобы стать
мальчиком.
Всякий раз, когда Бретт заплетала обычную косу, она слышала Барбару:
- Твои волосы - настоящая щетина, они торчат во все стороны.
Маленькая Бретт так боялась ослепительную и очаровательную Барбару,
что никогда не задумывалась о справедливости ее оценок. Но Бретт расцвела
в дерзкую и нежную молодую женщину, у которой была красота дикого цветка,
растущего в солнечной долине. Ее очарование было очевидным, а красота
должна была вот-вот появиться: как только она сама ее почувствует.
- Я все еще не могу понять, как ты ее пьешь, - сказала Бретт
Малколму, передавая ему стакан с содовой.
Малколм, не глядя, взял стакан.