"Андрей Юдин. Чиж: Рожден, чтобы играть " - читать интересную книгу автора

Пора было выходить из подвала на свет. А пока Чиж отправился в Питер.

ПИТЕРСКИЕ СЕССИИ

"Надень свой шелковый с драконами халат,
Поставь мне Марли или "Блэк Ухуру",
А я займусь стандартной процедурой,
Проклятье... пальцы в нетерпении дрожат"


(Сергей Селюнин, группа "Выход", "Пригласи меня на анашу").


Слово "сессия" звучит по-английски почти как "сейшн". Именно так
понимались Чижом его визиты в Ленинград, где дважды в год он сдавал экзамены
в институте культуры. На несколько недель город на Неве становился его
отдушиной, параллельной жизнью.
Институт выделял заочникам койку в общежитии, но Чиж предпочитал
останавливаться у друзей. Первым, у кого он нашел стол и кров, когда летом
1985-го переводился на заочное отделение, был старый приятель Миша Клемешов.
Днем тот грыз гранит науки в консерватории, а по вечерам земляки
"оттягивались" на его съемной квартире.
- В Питер Серега приезжал со своими оригинальными песнями, не похожими
ни на что, - вспоминает Клемешов. - Я бы назвал их песни-шутки,
песни-пародии. Считаю, что некоторые из них человечество недополучило: Чиж
закопал их глубоко...
Причиной была все та же запретная тема наркотиков. Но если в армии Чиж
сочинял о своих "полетах во сне и наяву" натуралистические репортажи, то
теперь он решил взглянуть на опасные экспириенсы с позиции здорового стеба
("Помнишь, у откоса я катал "колеса"?.."). Психиатр нашел бы этому логичное
объяснение: то, что становится забавным, перестает пугать.
Одной из таких пародий был набросок эпического сказания о злоключениях
советских "торчков" в мифическом "городе Обломове".
Клемешов тогда подхалтуривал в ресторане, и к нему в гости приходила
куча новых приятелей. Чиж с удовольствием играл для них. Когда он уехал,
люди продолжали приходить и просить песен. Клемешов рассудил, что не будет
большого вреда, если он споет вместо Чижа, и потихоньку "передрал" весь
репертуар земляка.
- И все было тип-топ, - говорит Михаил, - кроме "Обломова", в котором
были только куплет с припевом. Я посчитал, что это непорядок и написал в
этом стиле еще один куплет.
Случай рассказать об этом автору представился только в мае 1988-го,
когда они встретились с Чижом в Горьком. Пока приятели ждали автобуса,
Клемешов прямо на сигаретной пачке набросал слова. Вскоре Чиж сочинил
третий, заключительный куплет - про горком, который "ударил в колокол".
("Бывает такое: забываешь о песне, - комментирует Чиж. - Потом кто-нибудь
встречает: "Помнишь, ты как-то песню напевал, недоделанная еще была?..". Да,
действительно, говорю, что-то было, надо доделать... А так, чтоб я вымучивал
песню - такого не припомню").
В очередной приезд, в январе 1987-го, Чижа приютил Андрей