"Анатолий Жуков. Судить Адама! " - читать интересную книгу автора

вошел с берега в воду, потом поддернул удильник к себе, вгоняя крючки блесны
глубже в пасть жертвы, и вслед за повторным могучим всплеском у кустов
почувствовал, что напряжение заметно ослабло, леска перестала брунжать и
послушно пошла за ним, когда Парфенька, пятясь, стал выходить из воды. Он
попробовал сматывать леску, но тяжесть была такая, что катушка не
проворачивалась. Да и леску так оборвешь ненароком.
- Сачок подать? - прошептал вспотевший от волнения Голубок.
- Ка-акой тут сачок! - Парфенька, не переставая пятиться, торопился
подальше от воды. - К берегу ползи и замри там. Слышь?
- Слышу, голубок.
- Будто мертвый предмет ты, камень-дикарь. Слышь?
- Сейчас, сейчас. - Голубок живо оказался на четвереньках, смешной
коровьей рысью доскакал до берега и послушно замер у воды как мертвый
предмет. Как медведь каменный.
А Парфенька продолжал, пятясь, уходить от берега, удивляясь, что леска
тяжело, но выбирается и, значит, щука смирно идет за ним, не показываясь на
поверхности. Каждую секунду он ждал ее коварной выходки, неожиданного рывка,
держа палец на тормозе катушки. И благодарил судьбу, что Голубок оказался
под рукой - будто бог послал.
- Слышь, Вась? Как на берег выну, хватай под зебры.
- Слышу, голубок, слышу.
Просто удивительно, с какой послушностью шла дерзостная Лукерья за ним.
Должно быть, обожгло болью, вот она и стала сговорчивой. Рванулась разок и
сразу поняла, в каких руках. И леска - тьфу! тьфу! держит хорошо. Добрая
японская леска. А тяжесть страшенная, поясницу ломит... Только бы не
спугнуть, только бы на бережок ее, на травку, а там...
Но тут послышался резкий автомобильный гудок, Парфенька оглянулся и
досадливо плюнул - от дороги на дамбу спускался сюда водовоз, из кабины
выглядывала соломенная голова его непутевого сына Витяя. И чего черт принес
на водовозке, когда он все время на грузовике ездил! Вот еще раз гуднет,
бужевольник, и никакую Лукерью не удержишь. Но Витяй, должно быть, смекнул,
что дело пахнет керосином, притормозил и выключил двигатель, наблюдая за
отцом из кабины.
Парфенька допятился с поднятым спиннингом почти до ветлы, остановился,
пробуя провернуть катушку, и опять пошел задом, как рак, пока каблуком
одного сапога не задел за корень дерева и не опрокинулся на спину! высоко
задрав обе ноги.
Витяй засмеялся, но тут же выскочил из кабины и побежал к отцу на
помощь. Парфенька и во время падения ухитрился не порвать леску, мигом
вскочил и, не переставая пятиться, сильнее потянул удилище - у берега
послышался шумный плеск, медведем прыгнул Голубок и тут же завопил отчаянно:
- Попалась! Попалась!
- Тащи от воды подальше, - крикнул Парфенька, не ослабляя лески. -
Витяй, беги туда. Под зебры держите, под зебры!
В несколько прыжков Витяй достиг берега и своей решительностью спас
положение. Голубок боялся держать скользкую образину, она то и дело
выскальзывала из его дрожащих лапищ, мотала зеленой крокодильей мордой, пока
безужасный Витяй не сграбастал ее за жаберные крышки. Тут и Голубок осмелел,
схватил за шею и поволок, наступая на пятки Витяю, в сторону ветлы, куда уже
допятился Парфенька.