"Анатолий Жуков. Судить Адама! " - читать интересную книгу автора

- На людей? Не имею права.
- Я отвечаю, слушай. Ты включи, я сам направлю. Нельзя, слушай, губить
народное добро. Так, Шатунов?
- Истинная правда, начальник. Спасибо вам, век не забуду! Вот, вот они,
вороны!
На бугор выскочили два пламенных сверкающих мотоцикла "Ява" и один
шустрый, тоже красный и хромированный мопед. Их всадники на миг
застопорились, и один из-под ладони, как богатырь с известной картины,
поглядел на люцерновую луговину и машины перед заливом.
- Здесь! - крикнул он, и все трое с треском покатились вниз, к рыбе.
Сидоров-Нерсесян с Парфенькой встали у водовозки, прикрывая рыбу, но с
бугра вылетело еще несколько мотоциклов и мопедов, потом покатились
велосипедисты, затем взгромоздились четыре трактора "Беларусь" с навесными
культиваторами и сеноуборочными орудиями, вторая пожарная машина и два
бортовых "газона" с народом, бежал, обливаясь потом, пеший люд. В несколько
минут берег залива был затоплен техникой и людьми, которые сразу же
бросились к чудо-рыбине.
- Не трогать, ироды!... Не бери, слушай! - кричали Сидоров-Нерсесян с
Парфенькой, расталкивая народ.
Но вдоль рыбины, с обоих ее боков, уже толпилась от водовозки до самого
залива двухрядная шумная очередь.
- Где же полторы сажени, когда без конца? Сплетники.
- Да не Лукерья это, говорил же Бугор!
- Везет человеку!
- Парфеньке? Ага, он такой...
- Я тоже его знаю. Про него даже в газете писали.
- Бабы, бабоньки, дайте хоть одним глазком!
- Кто писал-то? Мухин и Комаровский?
- Убери лопату, не трожь.
- А что? И они, и сам Коптилкин. В областной теперь служит, "спецкор"
подписывается. Спец, понял?
- А наш Парфенька не спец? Он покажет, где у рыбы титьки.
Парфенька взял пожарный шланг и направил наконечник ствола на толпу. О
рыбе не только говорили, ее трогали ногами, руками, граблями, вилами,
мотыгами... Но вот кто-то заорал лихоматом: "Электрическая! Берегись, током
бьет!" - и в этот момент в заливе раздались могучие всплески сразу в
нескольких местах, из горловины водовозки выбросился хрустальный фонтан
брызг, а тело на влажной траве стремительно приподнялось, изогнулось и,
встряхнувшись, расшвыряло шумящую очередь.
- Давай! - приказал Сидоров-Нерсесян, и пожарник включил мотопомпу.
Убойная струя сверкающим клинком взмыла в небо, но Парфенька направил
ее на остатки толпы, опрокидывая ближних и поливая дальних. Берег с измятой
травой, где лежала вздрагивающая рыбина, мигом очистился.
- Молодец! - одобрил Сидоров-Нерсесян. - Не ты молодец, Шатунов, а рыба
молодец. Я говорил, она любого гражданина напугает, а? Говорил, слушай?
- Так точно, гражданин начальник, говорил...
- Это кто на моей земле начальник? Почему такое безобразие с утра?
Парфенька оглянулся и бросил шланг на траву. От "уазика" с брезентовой
кабинкой - и когда черт принес! - двигался к ним присадистый, квадратный
Семируков в очках, председатель ивановского колхоза. Мельком глянув на